Человек в тумане

Первая остановка внесла некоторые изменения в колонну. Люди перезнакомились, обнаружили незамеченных вначале соседей или коллег по работе. Понадобилось некоторое время, чтобы найти полных единомышленников, согласных не только с общей идеей, но и с деталями ее осуществления. Образовались новые шестерки, новые компании. Маленькая Пегги набрала столько апельсинов и конфет, подаренных ей новыми знакомыми, что не могла их удержать в своих руках. Она роняла плоды, апельсины катились по асфальту, их подбирали и с шутками возвращали девочке вместо одного по два и три. Нашлись и такие дяди, которые по очереди несли девочку на руках, совсем растрогав неожиданно похорошевшую миссис Гартман.

Стороной пробирались шустрые, набитые до отказа пассажирами автомобили отправляющихся на пикник лондонцев. Гудели большие пестрые, в яркой росписи реклам, фургоны торговцев. Обогнав колонну, они захватывали выгодные позиции, расставляли складные столы и стулья, бутылки сладкого «оранжа», «кока-кола» и светлого пива. Жарили на электрических плитках «бэкон энд эггс». Манящий запах традиционного английского блюда и музыка усиленных магнитофонов призывали путников задержаться.

Колонна двигалась мимо, но предприимчивые торговцы не сдавались. Сложив реквизит походных кафе, они снова устремлялись вперед, чтобы через одну-две мили снова раскрыть свои соблазны. Фотографы, операторы кино и телевидения, то забегая вперед, то врезаясь в самую гущу, выискивали наиболее интересные объекты. Им охотно помогали, понимая, что они, как и торговцы, делают свое дело, свою работу, и это нельзя не уважать. Разве что к шныряющим газетным репортерам, явно ждущим оплошности или скандала, относились насмешливо. Пока еще им не удавалось отщипнуть свою долю удачи. Пока все шло хорошо, хотя мысль о возвращении уже шагала с кем-нибудь рядом. Но таких было мало. Пока еще таких, можно сказать, совсем не было. Один или два человека. Что такое один человек для огромной колонны людей, принявших решение?..

Один человек идет в стороне через поле. Он не отстал, он не думает возвращаться. Просто путь его начался раньше, и теперь он идет, никем не замеченный. Он и его несчастье. Ему некуда возвращаться. «Ты не можешь вернуться с опущенной головой…»

Он шел мимо редких деревьев, в ветвях которых весенний ветер собирал свои первые песни. Шел там, где людям еще не удалось нарушить покой. В тесных загородках фермерских пастбищ сытые коровы смиренно глядели на него сквозь щели живой изгороди. Пахло теплым навозом и молоком. Это напомнило детство. Как часто он мысленно обращался к нему. В усталом мозгу возникли гул и шорох, словно по шершавому асфальту тянут что-то широкое, темное. Он свернул к дороге, больше не боясь, что его кто-либо задержит. Из-за поворота гладкой магистрали показалась голова колонны. Он обрадовался, что так удачно вышел. Именно так и хотелось ни для кого незаметно войти в этот строй, не по чьему-либо приказу, не для других. Для себя.

Колонна приближалась в нестройном шарканье ног, растущем гомоне голосов, всплесках смеха. Он не заметил, как был задет ее краем, прижат к низкой каменной ограде, сдвинут с места и увлечен общим потоком. Он оглядывался по сторонам. Выбраться, если бы даже он захотел, уже было нельзя.

Кто-то крикнул ему:

– Идите к нам, позже найдете своих!

– Сегодня все здесь свои! Становитесь в нашу шестерку.

Он пошел рядом с молодым парнем в очках и студенческой шапочке, под плакатом: «Оксфорд говорит – нет!» Парень то и дело снимал очки и поглядывал назад. Потом, вероятно, увидев того, кого искал, повеселел и спросил:

– Как ваше имя?

– Ян.

– Очень приятно, меня зовут Герт. Не подержите ли вы это одну минуту?

И, не дожидаясь согласия, сунул в руки Яна палку плаката. Ян посмотрел ему вслед. Лавируя среди идущих, Герт выбрался на край дороги как раз тогда, когда там оказался проезжавший таксомотор. Герт замахал руками, закричал по-индейски: «Ио-иой!» Сверлящий крик племени докатов вызвал эхо в разных местах колонны. К таксомотору сбежались молодые люди в студенческих шапочках. Потом Ян увидел, как над шапочками взметнулось белое платье и смеющаяся девица, размахивая голыми руками, на плечах друзей поплыла к центру колонны. Она проплыла мимо Яна, а позади Герт тянул за руку юношу во фраке. Свободной рукой юноша едва успевал отвечать на рукопожатия.

– Вот наше место, – сказал сияющий Герт, – знакомьтесь, это Ян, я позвал его, пока вас не было. А это Боб. Боб-счастливчик, он только что обручился.

– Мы торопились, – сказал Боб, пожимая руку Яна, как старому знакомому, – нам хотелось именно в этот день. Начать с похода за мир.

– Неплохая гарантия для будущих детей, – одобрил идущий позади пожилой джентльмен. – Не у всех так начинается свадебное путешествие.

– Конечно! – одновременно сказали Боб и Герт. – Это было задумано.

– Ну и пришлось же потратиться на такси.

– Да! – отозвался Боб, смущенно улыбаясь. Его чистое, совсем еще детское лицо скривилось в презрительной гримасе. – Клерк, узнав, куда мы торопимся, делал все, чтобы задержать нас.