Человек в витрине

— Значит, все свидетели утверждают, что Фольке-Есперсен вернулся домой на такси, которое остановилось у его дома на улице Томаса Хефтье в семь пятнадцать?

Гунарстранна выпил еще стакан воды и задумчиво посмотрел на донышко.

— Да, здесь показания сходятся.

— А там его ждал тот дикарь с хутора, Юнни Стокмо?

— Да.

— Он ведь, кажется, наш старый знакомый?

— Совершенно верно. У него две судимости: за укрывательство краденого и за контрабанду.

— Из-за чего у них счеты?

Гунарстранна снова сел.

— Стокмо допрашивал Фрёлик. На вопросы о разногласиях между ним и покойником Стокмо отвечал уклончиво. Единственное, что удалось из него вытянуть, — вопрос был связан с деньгами. Нам известно, что после разговора со Стокмо Фольке-Есперсен поднялся к себе в квартиру.

— По-моему, ты опросил и сына Стокмо?

— Стокмо-младший уверяет, что у них давнишняя вражда и его отец главным образом хотел восстановить справедливость. Все началось еще во время войны. Предположительно Есперсен обманул Харри Стокмо, отца Юнни Стокмо, отняв у него много денег. Во время войны Харри Стокмо тайком переводил беженцев через границу и как будто… — Гунарстранна изобразил указательными пальцами вопросительные знаки, — получал щедрые подарки от евреев, которых он переправлял в Швецию. Фольке-Есперсен, похоже, решил, что Стокмо обворовывал беженцев. Во всяком случае, продавать ценности после войны Стокмо боялся. Фольке-Есперсен вызвался стать посредником. Он продал ценности, но все вырученные деньги присвоил. Юнни обнаружил все сравнительно недавно — кажется, он наткнулся на старые квитанции и расписки. Вот почему он потребовал у Фольке-Есперсена расчета от имени своего покойного отца.

— Ты веришь Стокмо-младшему?

Гунарстранна устало улыбнулся:

— Почему бы и нет? Если в его словах есть хоть капля правды, у Юнни Стокмо появляется мотив, а у нас — крепкая версия. Зачем Карлу Эрику Стокмо бросать тень на собственного отца? Как бы там ни было, нам придется еще раз допросить Юнни. В конце концов, мнение его сына основано на слухах…

— Хорошо… Ты, главное, не забудь, — сказал Фристад.

— О чем?

— Проверить его показания.

Гунарстранна исподлобья посмотрел на прокурора.

— Что? — спросил Фристад.

— Что, метишь на мое место?

Фристад откашлялся. В комнате повисло гнетущее молчание.

— Ну а потом? — делано беззаботно спросил Фристад.

Гунарстранна глубоко вздохнул и провел рукой по волосам.

— Фольке-Есперсен поднялся к жене, сыну, невестке и двум внукам.

— А Стокмо?

— Нам известно, что в тот вечер он навестил проститутку, которая называет себя Кариной. Мы допросили ее, и она сообщила, что Стокмо ушел от нее часов в одиннадцать. Она сама выставила его пораньше, потому что в полночь ожидала следующего клиента. Ей нужно было принять душ и прибраться. По словам Стокмо, он поехал в Турсхов, к сыну, и лег спать около одиннадцати в пристройке за мастерской. Он ни с кем не виделся и не разговаривал. А это было в пятницу.

— Иными словами, он врет.

— Скажем так: Стокмо вполне мог приехать на улицу Томаса Хефтье вскоре после того, как Ингрид пошла спать. Мы можем также с уверенностью утверждать, что у Стокмо нет алиби на время смерти.

Гунарстранна посмотрел на своего собеседника. Фристад снова расхохотался.

— Понимаю, что ты имеешь в виду! Стокмо — интересный тип, верно?

Гунарстранна кивнул.

— Что происходило в квартире у Фольке-Есперсена? Родственнички ссорились за ужином?

— Нет.

— А после ужина?

— Нет — по словам вдовы. Она утверждает, что пошла спать как обычно. Необычным было только то, что ей пришлось ложиться одной. Она приняла таблетку снотворного и проснулась среди ночи, не понимая, что ее разбудило.

— Если она убила мужа, она не слишком-то старается обеспечить себе алиби.

— Давай сосредоточимся на убийстве, — досадливо возразил Гунарстранна. — Вероятнее всего, Рейдар знал убийцу. Либо он договорился встретиться с ним в магазине, либо находился в магазине по другим причинам, когда пришел убийца. Но так как убийство, похоже, было предумышленным, скорее всего, жертва договорилась о встрече с убийцей в магазине.

Гунарстранна поднял голову. Прокурор сидел молча, с закрытыми глазами, как будто задумался.

— Мы знаем, что во второй половине дня и вечером Фольке-Есперсен несколько раз разговаривал с кем-то по телефону. По словам Гро Хеге Вюллер, кто-то звонил при ней ему на работу. При ней звонили один раз, но вполне возможно, что ему звонили еще до ее прихода. И вдова говорит, что вечером Рейдару несколько раз звонили. Однако выяснить, кто именно ему звонил, нам не удалось. Единственный, кто признался, что звонил Рейдару, был его брат, Эммануэль. Он сказал, что звонил поздно вечером, но Рейдар не пожелал с ним разговаривать.

Фристад кивнул, словно отвечая на собственные мысли. Очки упали ему на грудь, он вернул их на место.

— Что-нибудь еще?

— По словам потенциального покупателя, Хиркенера, ему звонил Арвид и обещал «убрать тучку, возникшую на горизонте».

— В самом деле?