Человек в западне (Сборник)

Я думал о том, как Анни перенесет вторжение другой женщины на 58-ю улицу, всматривался в ее отекшее милое лицо, немного растрепанные волосы и чудесный голубой мех.

Дверь таможни отворилась. Ронни я заметил сразу, его трудно было не заметить. В любой толпе он выделялся изяществом, раскованностью и абсолютной уверенностью в себе. На нем был темный костюм и черная шляпа. Пятимесячное пребывание в Англии не прошло для него бесследно, и сейчас он выглядел как .истинный англичанин. Он вел под руку женщину, казавшуюся до абсурда неизящной.

Ронни наконец нас заметил, помахал зонтиком, бросился к нам, подхватил Анни, похлопал меня по плечу. Как всегда при встрече после долгой разлуки он вел себя - как большая легавая собака.

— Анни, дорогая... Старина Жак...

Женщина топталась рядом. Она была мала ростом, немолода, лет около сорока, и казалась совершенно растерянной, сбитой с толку. Я даже не понял, красива ли она. Только отметил простые нитяные чулки, туфли на низком каблуке, ужасный плащ с кусочком коричневого меха вокруг шеи и соломенную шляпку, похожую на чепчик девушек-коровниц. Я ошарашенно посмотрел на Ронни.

А тот уже освободился от объятий Анни и обхватил за плечи странную женщину, заискивающе улыбаясь ей.

— Это, дорогие, моя теща, Нора Лейгтон, прибывшая из Шропшира. Мой ангел-хранитель, заботливый и хлебосольный. Считает, что невнимательность — самый страшный грех.

Нора Лейгтон покраснела, как маленькая девочка. Она была похожа на хрупкую розу.

— Ронни всегда меня дразнит,— робко сказала она.— А вы — Анни, правда? А вы, наверное, Жак? Очень рада, что познакомилась с вами.

Лейгтон... Знакомая фамилия. Базиль Лейгтон, тот самый английский .писатель, именем которого пестрели телеграммы Ронни. Это его литературные права мы должны были представлять.

Тем временем к нам подошли еще трое: шестидесятилетний мужчина с лысой головой и испанской бородкой, низенькая женщина с короткими седыми волосами, некрасивым лицом и глазами фокстерьера и, наконец, темноволосая девочка, которую я принял за ученицу.

— Вот они! — Ронни повернулся к мужчине: — Это мой тесть Базиль Лейгтон.— Потом он указал на женщину: — Это леди Филлис Брент. А это,— он наклонился и нежно поцеловал лоб девочки,— это Жанна, моя жена.

Наверное, я был неисправимый растяпа, но мысль о том, что эта девочка может быть женой Ронни, ни на минуту не пришла мне в голову.

На первый взгляд ей можно было дать не больше двенадцати лет. Теперь, присмотревшись, я понял, что причиной моей ошибки был стиль ее одежды. Маленькая шляпка на голове, похожая на перевернутую мисочку, могла бы вполне сойти за элемент школьной формы, а синий строгий костюм сглаживал женственность бюста.

Жанна Шелдон смотрела на нас своими ярко-синими глазами. Она. не улыбалась, но и не хмурилась. Ее молодость и свежесть были так вызывающи, что Ронни, казавшийся мне идеалом мужской красоты, вдруг сразу потерял весь свой блеск, и выглядел рядом с ней жалким стариком.

Начались взаимные представления. Рукопожатие этой маленькой женщины неожиданно оказалось крепким, почти мужским.

— Видишь, Жак, Лейгтоны ходят стаями. Они настолько очаровательны, что совсем покорили меня. Анни, дорогая, размести их всех наверху, в квартире тетки Лиззи. Ты так прекрасно умеешь устраивать подобные-дела.

Он болтал без умолку. Много раз я видел Ронни в состоянии эйфории, но такое горячечное возбуждение... Это было что-то новенькое.

Я смотрел на окружавшее его семейство Лейгтонов и думал: «Долго ли они пробудут здесь? Неужели останутся навсегда?»

В доме на 58-й улице мы выпили по бокалу шампанского и сели завтракать. Анни по обыкновению, без всякого шума и суеты, организовала великолепный завтрак. Также тихо она разместила гостей в верхнем этаже дома.

Ронни был возбужден и весел, а меня почему-то томили скверные предчувствия. Даже для Ронни, с его экстравагантностью, порывами, капризами, приезд без предупреждения, да еще с женой и тремя родственниками, был поступком из ряда вон выходящим. За завтраком он ни словом не обмолвился о женитьбе, зато беспрерывно говорил о Базиле Лейгтоне. Как я уже догадался, это был тот автор, права которого мы должны были представлять и произведений которого я еще не успел просмотреть.

Импульсивность вообще была стилем работы Ронни. В то время как я медленно двигался вперед, закладывая фундамент для того, что казалось мне полезным и нужным для издательства, Ронни как будто держался вдали, но вдруг взрывался, открывая нового «гения». В истории фирмы «Шелдон и Дулитч» таких открытий было больше дюжины, но только пять «гениев» оправдали себя, остальные оказались роковой ошибкой.

Новым открытием Ронни был Базиль Лейгтон.