Человек в западне

Базиль Лейгтон замолчал. Мы все остолбенели и уставились на Нору Лейгтон. Она продолжала сидеть неподвижно, только, будто стала еще меньше.

Первой очнулась Жанна. Она подбежала к матери и схватила ее за руку. Я подумал, что убийство Ронни – еще одна жертва этой преданной женщины, принесенная на алтарь благополучия ее мужа. Последняя жертва примерной жены.

Питер подошел к окну, потом, подумав, направился к Норе. В руках у него была театральная программка, которую он протянул ей.

– Это программа спектакля «Встреча в городе». Будьте любезны, откройте список действующих лиц…

Нора машинально взяла протянутую ей программку, ничего не понимая.

– Я прошу вас, – повторил Питер, – взгляните на нее. Действующие лица перечислены здесь в порядке их выхода на сцену. Прочтите первое имя.

Нора молчала. Жанна умоляюще сказала:

– Мамочка, дорогая, сделай то, что просит мистер Дулитч. Прочти первое имя.

– Борден, – тихо прочитала Нора.

– Прекрасно. А кто такой был Борден, миссис? – спросил Питер.

Рука Норы задрожала. Она посмотрела на мужа взглядом жертвы на палача.

– Нет, нет, – простонала она, – нет!

– Кто был Борден, миссис Нора, кто был Борден? – настаивал Питер.

Она с трудом ответила:

– Борден – почтальон. Он пришел с письмом. Попросил напиться. Женщина подала ему холодного чаю. Он больше не появлялся.

Трант встал рядом с Питером и внимательно всматривался в лицо Норы. Питер продолжал:

– Прочтите третью фамилию.

– Изабелла Страттон. Это приятельница героини, ее соседка. Она пришла за порошком для печенья.

– Как она была одета?

– На ней был голубой передник с красными узорами. Она сказала, что должна его носить, так как это подарок к Рождеству… Но, когда она его надевает, ей хочется кричать…

Она уронила программку и закрыла лицо руками.

– Боже мой… Боже… – шептали ее губы.

Питер спокойно поднял программку и подошел к Филлис.

– Прочтите, пожалуйста, четвертую фамилию.

– У меня нет очков. Без них я не прочту ни слова.

– Так принесите их, – сказал Питер.

Филлис с возмущением обратилась к Транту:

– Этот человек имеет право издеваться над нами?

– Я бы на вашем месте лучше бы принес очки, леди Брент, – с ударением произнес Трант.

Филлис взяла лорнет и спросила:

– Что вам надо?

– Прочтите четвертую фамилию, – спокойно повторил Питер.

– Марион Страттон.

– Расскажите нам о ней.

– Сейчас уже не смогу. Или вы считаете, что я только и думаю об этой чепухе? После вчерашнего?

– Но все-таки, кто она, Марион? Эту героиню нельзя не заметить.

– Почему?

– Сколько ей лет? Это молоденькая девушка или взрослая женщина?

– Это дочь той соседки, о которой сказала Нора.

– Хорошо. Это маленькая дочь мадам Страттон. Она плакала, потому что какой-то мальчишка стащил у нее обруч. Вы, наверное, это помните. Она рыдала так громко, что звенело в ушах.

– Я помню, что она орала, но в чем дело, что это противное дитя болтало…

– Довольно, – оборвал ее Питер. – Я знаю, что в Англии Марион – обычное женское имя, но у нас в Штатах не так. Марион – это не маленькая девочка. По спектаклю это сын соседки, мужчина двадцати двух лет. Я должен добавить, что в пьесе никто не кричит, хотя вы так хорошо запомнили этот крик. Марион – мужчина.

– Это маленькая девочка…

– В первом действии совсем не было, никакой маленькой девочки. – Питер взял программу. – Ситуация снова изменилась, правда? Миссис Лейгтон, оказывается, знает содержание первого действия, а вы нет…

Он повернулся к Транту. Филлис продолжала держать лорнет у глаз. Она смотрела на Транта.

Казалось, он ни на кого не обращает внимания. Лицо его оставалось непроницаемым. Наконец он безразличным тоном спросил:

– Вы уверены, что во время первого действия из театра ушла леди Брент, а не миссис Лейгтон?

– Да, я так думаю, – ответил Питер.

Трант на долю секунды прикрыл глаза.

– Мои люди тоже проверили театр, по-своему, – сказал он. – Они не знали никакого голливудского режиссера, но я поручил им проверить театральные агентства. Агент в Пикадилли продал два места непосредственно за Лейгтонами. Продал он их своим старым клиентам супругам Фенвик из Унион Сити. Туда поехал наш человек. Показания Фенвиков подтверждают слова Питера Дулитча: во время первого акта одно место было пустым; а также показания мистера Лейгтона, что он сидел на боковом месте, а возле него сидела женщина.

У нашего сотрудника не было карточки леди Брент и миссис Лейгтон. Но сейчас и так все ясно. Супруги Фенвик помнят, что женщина, которая в первом акте сидела рядом с мистером Лейгтоном, читала программку при свете зажигалки. Оба они уверены, что она не надевала очков.

Он повернулся к Филлис:

– А вы только что сказали, что не можете прочесть ни слова без очков. Это характерный факт, и он проясняет дело. Мистер Дулитч вполне доказал это.

Значит, Трант знал, что у Филлис не было алиби еще до того, как мы пришли сюда! А теперь он воспользовался моментом, чтобы нанести окончательный удар нашим противникам. Я совсем не понимал этого человека, но это уже было не важно.

Питер опять обратился к леди Брент. Дело близилось к финалу.