Человек: выход за пределы (сборник)

В 2004 г. онколог из радиевой больницы в Осло, выполнявший исследование по гранту американского Национального ракового института (National Cancer Institute), опубликовал в одном из ведущих медицинских журналов «Lancet» статью, согласно которой препарат ибупрофен снижает риск рака гортани. Выводы Судбё и соавторов основывались на данных, касающихся 908 испытуемых, часть из которых страдала раком гортани, часть принадлежала к контрольной группе.

Как сообщал сайт elementy.ru, исследование привлекло большой общественный интерес, о нем сообщало даже такое известное издание, как американский журнал «Forbes». Вскоре, однако, выяснилось, что база данных, на которых основывалось исследование, была сфабрикована. Как оказалось, у 250 из зафиксированных в ней пациентов была обозначена одна и та же дата рождения.

Если наиболее распространенные и опасные виды нарушений, как и санкции против нарушителей, определены достаточно надежно, то совокупность действий по их обнаружению и особенно предотвращению пока еще далеко не сформирована. Предпринимаемые различными странами и институтами в этом направлении меры могут рассматриваться лишь как пробные камни в решении задачи, так как они дают пока очень неоднозначные результаты.

Так, под давлением жесткой конкуренции появляется соблазн (подчас с самыми благими намерениями) опорочить методы и результаты конкурента, с тем чтобы, если не скомпрометировать их окончательно, то по крайней мере затормозить их публикацию.

Кроме того, далеко не все исследователи одобряют деятельность своих супербдительных коллег, что, собственно, и послужило поводом для введения в германских университетах института омбудсмена, главной задачей которого становится конфиденциальный разбор ситуаций, а также защита жалобщиков и доносителей. Думается, о многих других следствиях мер, предпринимаемых с самыми благими целями, мы узнаем в ближайшее время.

Это способствует развитию подозрительности, закрытости и существенному нарушению коммуникаций в научной среде.

Значительную роль сыграло и поведение издателей некоторых весьма престижных научных журналов. При публикации статей, к примеру, нарушалось одно из главных неписаных требований: не указывался источник финансирования исследований. Кроме того, анализ пресс-релизов девяти ведущих научных журналов по медицине, проведенный американскими учеными, показал их откровенно рекламный крен и неправомерно высокие оценки практических перспектив ряда работ. Не остались в стороне и научные журналисты.

Возможно, все это – неизбежные издержки первой чисто эмпирической реакции сообщества и общества на возникшую опасность. Тем не менее с уверенностью можно говорить об одном – происходят серьезные изменения во всей системе взаимоотношений внутри исследовательской деятельности.

Вместе с тем становится все более ясно, что объединение усилий сообщества и государственных органов в принципе не может покрыть всю сферу регулирования деятельности ученых. В настоящее время, и это отмечают многие специалисты, основная конкуренция в науке идет не только, а подчас, и не столько за рост профессионального признания, сколько за доступ к источникам финансирования исследований. А среди этих источников практически во всех развитых странах огромную роль играют деньги, идущие от бизнеса – напрямую через исследовательские субсидии и косвенно через систему фондов.

Особую остроту проблема воздействия бизнеса на исследовательскую деятельность приобрела в сфере биомедицинских исследований. Вообще говоря, эта сфера примечательна тем, что, как правило, именно в ней впервые обнаруживаются многие из тех, порой весьма радикальных, структурных и институциональных трансформаций, которые характерны для современной науки и ее взаимоотношений с обществом. Значительную часть исследований в этой сфере (порядка 80 %) составляют клинические испытания новых лекарственных препаратов. Чаще всего эти исследования финансируются фарминдустрией, которая в наши дни является одним из наиболее прибыльных бизнесов. Современное биомедицинское исследование – это поле, на котором происходит взаимодействие, а следовательно, и столкновение интересов целого ряда игроков. Помимо исследователя и испытуемого это еще и члены этического комитета, и спонсор исследования (чаще всего – та же фармкомпания), и представители популяции, население которой выступает в качестве испытуемых, и т. д.[71]

Расхождение, порой доходящее до резкого противостояния интересов взаимодействующих сторон, носит институциональный характер – иными словами, дело не в злом умысле той или иной из них, а в характере той ситуации, в которую они объективно поставлены. Поэтому существуют и институциональные же механизмы регулирования такого рода конфликтов. Скажем, институциональный интерес испытуемого (он же, как правило, и пациент) заключается в том, чтобы поправить свое здоровье. Что касается исследователя, то его институциональный интерес – получение нового знания. И руководствуясь этим интересом, он может идти на попрание интересов тех, кто участвует в его исследовании.