Человек за чёрной дверью

– Я буду иметь в виду, – улыбнулась Юля. – Только дело даже не в кошмаре. К ним я уже привыкла, научилась справляться. Но это был не просто сон. Пока Семка бегал за подушкой, чтобы остаться спать со мной, я пошла на кухню, воды попить. И обнаружила, что у меня ступни грязные.

– В смысле?

– В прямом! Они были перепачканы копотью и землей, словно я действительно бродила по выгоревшей комнате, а потом бегала по лесу. Как это объяснить, я не знаю. И это пугает меня больше всего, понимаешь? До сих пор я думала, что этот мужчина в балахоне – просто часть страшного сна, какой-то образ, воплощающий мои страхи. Но теперь мне так не кажется. Все это как-то связано: незнакомец из снов, орудующий в Шелково маньяк, Настасья, кошмары, фабрика с комнатой и человек за черной дверью. Только я не понимаю, что это значит и какую угрозу в себе несет.

– С этим нужно разобраться, – протянул Влад задумчиво. – Может быть, Нурейтдинов нам поможет, пока он здесь. Если я правильно понимаю, именно такие услуги его Институт и оказывает. Я договорюсь с ним о встрече…

– Мне нужно на занятия, – напомнила Юля. – Потом за Семкой, а еще помочь ему с уроками и делать свое домашнее задание, потому что завтра снова занятия…

– Я свяжусь с ним, пока тебя не будет, обо всем договорюсь. Могу для начала встретиться с ним сам, перескажу все то, что рассказала мне ты. Ему будет с чего начать. Встретишься с ним, когда у тебя будет время.

Юля снова взяла его за руку и благодарно сжала.

– Спасибо! Что бы я без тебя делала? Вообще-то, это я должна тебе помогать, а в итоге в основном ты помогаешь мне.

– У меня слишком много свободного времени, – отмахнулся он. – Езжай на занятия и ни о чем не думай. Мы разберемся. Сегодня с Семкой переночуете у меня. Так будет безопаснее. Если это был не совсем сон… Лучше вам пока держаться подальше от того шкафа.

Юле на это нечего оказалось возразить.

Глава 13

2 февраля 2017 года

– Ты прям светишься как медный таз, – мрачно прокомментировал Петр Григорьевич, едва Соболев утром переступил порог кабинета и бодро поздоровался с коллегой.

Сам Разин сегодня выглядел еще менее радостно, чем обычно.

– Сияешь, – весело поправил Соболев, вешая куртку и растирая руками уши, которые успели подмерзнуть за те несколько минут, что он шел от машины к отделению и докуривал у входа сигарету. – Медный таз не светится.

– Медный таз, может, и не светится, а ты – очень даже, – меланхолично отмахнулся Петр Григорьевич, провожая Соболева взглядом к его рабочему месту. – Главное, ни одной причины не вижу, чтобы радоваться. На нас очередной странный труп, к маньяку ни на шаг не приблизились, а день его все ж таки неумолимо приближается. Так в чем подвох?

Соболев лишь пожал плечами, не желая раскрывать свои секреты. Даже Петру Григорьевичу он не рисковал рассказывать о внезапно возникшей связи с сестрой их главного подозреваемого. Ни к чему это. Но спрятать хорошее настроение после проведенного с Кристиной времени тоже не мог.

Впрочем, оно быстро спряталось само. Долго на работе оперативника ни светиться, ни сиять не приходится. В этот раз утро началось с опознания тела, которое прошло, можно сказать, «успешно»: Нина опознала в их повешенном своего пропавшего мужа.

Соболев понял это еще до того, как она смогла что-то сказать или хотя бы кивнуть. Он уже не раз наблюдал за тем, как меняется взгляд у людей, пришедших на опознание тела. К этому невозможно привыкнуть. Вот они смотрят на тебя со страхом и затаенной надеждой, слегка наклоняют голову, давая понять, что готовы. А потом откидывается простыня, взгляд фокусируется на лице покойника и мгновенно меняется. Надежда гаснет так быстро, словно кто-то внутри щелкает выключателем. На смену ей приходит горькая отрешенность. И дальше кто-то заливается слезами, кто-то теряет сознание, кто-то с кажущимся спокойствием подтверждает, что на столе лежит тело его родственника или близкого человека.

Впрочем, иногда бывает, что вместо горечи во взгляде появляется облегчение: нет, это не то тело! И надежда разгорается с новой силой, а им приходится идентифицировать труп дальше. Но такие ошибки случаются довольно редко. С Ниной этого не произошло.

К моменту подписания всех необходимых бумажек, от радужного настроения, с которым Соболев пришел на работу, не осталось и следа.

– Вот теперь ты похож на себя, – хмыкнул Петр Григорьевич, когда Соболев вернулся в кабинет.

Коллега уже потягивал из огромной кружки горячий чай, громко прихлебывая, а на стуле для посетителей сидел Нурейтдинов. В ответ на вопросительный взгляд Соболева он быстро поприветствовал его и пояснил:

– Михаил Петрович вчера просил меня подъехать, сказал, что к этому времени должны быть готовы результаты вскрытия.

Велесов, конечно, слегка промахнулся в своем прогнозе: Логинов был готов отчитаться перед ними лишь полчаса спустя. Впрочем, ничего внятного он сказать не смог.

– Какой-то бред, – эксперт мрачно нахмурился, шлепнув папку с отчетом на стол следователю. – Первый раз сталкиваюсь с таким за все годы работы.