Человек за спиной Гитлера

Вопрос второй: Каковы были политические цели этого предприятия?

Итак, начнем по порядку. Существует много описаний того, как разыгрывались события 11 мая 1941 года, когда фюрер узнал о полете своего любимого соратника и заместителя в Англию. Эти описания принадлежат различным лицам, например, начальнику эсэсовской разведки Шелленбергу, личному переводчику Гитлера Шмидту, начальнику ОКВ Кейтелю и многим другим. Все эти свидетельства примерно схожи. Они сообщают, что, узнав о происшедшем, Гитлер пришел в неописуемую ярость. Тут же следует описание того, как он приказал сообщить о сумасшествии Гесса.

У нас есть возможность использовать свидетельства, которые описывают подлинный ход событий 10 мая. Одно из них — живое свидетельство личного адъютанта Гитлера штурмбанфюрера СС Отто Гюнше.[9]

…«11 мая около 10 часов утра в приемной перед кабинетом Гитлера появился адъютант фюрера Альберт Борман, брат Мартина Бормана, с адъютантом Гесса оберфюрером CA Пинчем. Пинч держал в руках белый запечатанный пакет. Альберт Борман попросил камердинера Линге разбудить Гитлера и доложить ему, что явился Пинч со срочным письмом от Гесса. Линге постучал в дверь спальни. Гитлер сонным голосом спросил:

— Алло, что случилось?

Линге доложил. Последовал ответ:

— Я сейчас выйду.

Через несколько минут Гитлер, небритый, вышел из своего кабинета, смежного со спальней. Он подошел к Пинчу, поздоровался с ним и попросил письмо Гесса. С письмом в руке Гитлер быстро спустился по лестнице в гостиную. Линге, Пинч и Борман еще не успели сойти с лестницы, как Гитлер уже позвонил. Когда Линге вошел в гостиную, Гитлер стоял у самой двери, держа в руках распечатанное письмо. Он резко спросил Линге:

— Где этот человек?

Линге вышел и ввел Пинча в гостиную. Гитлер обратился к Пинчу:

— Содержание письма вам известно?

Пинч ответил утвердительно. Выходя из гостиной, Линге видел, как Пинч и Гитлер подошли к большому мраморному столу. Через несколько минут снова раздался звонок. Линге опять вошел в гостиную. Гитлер все еще стоял у стола. Рядом с ним был Пинч. Гитлер бросил Линге:

— Пусть придет Хегль.

Хегль, начальник полицейской команды при штабе Гитлера, быстро явился. Гитлер приказал ему арестовать Пинча. Затем велел немедленно вызвать Мартина Бормана, который был тогда начальником штаба у Рудольфа Гесса. После разговора с Борманом Гитлер вызвал в Бергхоф Геринга и Риббентропа. Тем временем к фюреру вызвали имперского руководителя печати Дитриха, находившегося в то время в Бергхофе. Гитлер приказал Дитриху докладывать ему все сообщения из Англии по поводу полета Гесса и запретил пока сообщать что-либо о Гессе в печати.

Вечером 11 мая Гитлер совещался с прибывшими в Бергхоф Герингом, Риббентропом и Борманом. Совещание длилось очень долго. Несколько раз вызывали Дитриха и спрашивали, нет ли сообщений из Англии.

О Гессе не было никаких известий.

Поздно вечером Дитрих доложил Гитлеру, что, по сообщению английского радио, Гесс приземлился на парашюте в глухой местности на севере Англии и задержан полицейским, которому он заявил, что прилетел в Англию для встречи со своим другом герцогом Гамильтоном.

Гитлер быстро спросил, не сообщили ли англичане о намерениях Гесса. Дитрих ответил, что об этом англичане молчат. Тогда Гитлер приказал Дитриху представить полет Гесса в немецкой печати как поступок «невменяемого». В окружении Гитлера стало известно, что решение объявить Гесса психически неуравновешенным было принято на совещании Гитлера с Герингом, Риббентропом и Борманом.

При поступлении из Лондона сообщения о том, что герцог Гамильтон отказался признать свое знакомство с Гессом, у Гитлера вырвалось восклицание:

— Какое лицемерие! Теперь он его не хочет знать!»

Гесс очутился в Англии вечером 10 мая, правда, в обстоятельствах, мало для него благоприятных. Гесс не смог приземлиться на самолете, выпрыгнул с параплотом, повредил ногу. 11 мая утром к нему доставили герцога Гамильтона, которому Гесс изложил в самых общих чертах смысл своей миссии и попросил послать телеграмму в Цюрих по условному адресу. Вслед за этим Гесса посетил бывший советник английского посольства в Берлине сэр Айвон Киркпатрик, который удостоверил личность Гесса и услыхал от него более подробные комментарии к полету, включая предложение об англогерманском соглашении на базе раздела мировых сфер влияния. Киркпатрик имел три беседы с Гессом — 13, 14 и 15 мая. Казалось бы, ситуация для англичан прояснилась; кроме того, последовало заявление Гесса о том, что «Германия намерена предъявить России определенные требования, которые должны быть удовлетворены либо путем переговоров, либо в результате войны». Именно так доложил своему правительству после беседы с Гессом Киркпатрик.