Человек заката

Глубокий болезненный вздох. За ним небольшое расслабление. Нервы понемногу успокаиваются. Мышцы перестают дрожать. Пальцам возвращается гибкость, а лицу – прежние краски. Заказ приносят быстро. Она благодарит официанта и теперь медленно вращает стакан с выпивкой. Кусочки льда тают и колышутся в нетронутом алкоголе, легонько постукивая о толстое стекло.

Девушка предается раздумьям. Впитывая в себя атмосферу байкерства, она размышляет о двух единственных ярких моментах в ее теперешней реальности. О музыке и снах. Музыка заполняет пустоту души, пока она пытается прижиться здесь по-новому. Музыка латает многочисленные прорехи души. А сны, яркие сны, неизгладимыми иероглифами проявляются на сердце каждый раз, как она засыпает. Чем угрюмей и серее становится Питер, тем ярче сны она видит.

Длинные пустые песчаные пляжи… дикие и прекрасные… далекие, далекие… и манящая к себе разноцветная гладь океана… и яркое сочное небо, согретое солнцем… и ощущение силы… и она стоит на возвышении, и нет воли пошевелиться и оторвать взгляд… Она узнает знакомые места.

Девушка вдруг понимает, насколько сильно тоскует по краешку испанской земли на берегу Атлантики. Байона! Байона с ее ласковым океаном, дремлющими чистенькими улочками, душистым цветником донны Лусии… Как богато одарила ее жизнь в этом изумительном городе и как превратно люди истолковывали ее поступки!

Время от времени она посматривает по сторонам, но задумчивый взгляд неизменно возвращается к стакану. Отмечая про себя, насколько хорошо здесь находиться, она невольно прислушивается к разговору двух парней за соседним столиком.

– Да нет, ты будешь смеяться, – говорит молоденький парень своему более взрослому собеседнику, – я ж давно мечтал о чоппере. Торкает меня это дело! И сразу облом! После спортбайка с чопом справиться не могу. Прикинь! Не рулится! Ни тормозить, ни разгоняться неудобно после спорта3.

Его товарищ усмехается и заказывает себе еще пива.

– Не гони! Те же два колеса, тот же привод на заднее колесо, тот же гироскопический эффект.

– Ага! – вспыхивает парень. – А то, что у чопперов рама более хлипкая, что мотор ведет себя совсем по-другому и завалить его в повороте можно на гораздо меньший угол, – это, по-твоему, не в счет?

Толстяк отхлебывает пиво и утирает пену с пышной растительности на лице. Девушка бросает на них быстрый взгляд.

– Есть, конечно, свои нюансы. Обкатаешься, привыкнешь, – лениво говорит толстяк, размеренно половиня кружку.

Они пропускают по пивку, хрустя чипсами. Девушка улавливает знакомый запах крабовых. Молодой парень не может сидеть спокойно. Он то и дело меняет позу и оглядывается по сторонам, вытягивая худую шею.

– Боюсь, что по привычке буду коленку в сторону выставлять, – улыбается парень, – и к посадке долго еще привыкать придется.

Сотоварищ его смачно смеется:

– Что? Сидишь, как дурак, с прямой спиной и ветром назад заваливает, да? – интересуется толстяк.

Парень утвердительно кивает.

– А руки выше ушей и ноги растопырены, словно тебе рожать?

– Ну да! Это и есть обратная сторона брутальности? Дань понтам?

– Привыкнешь, – произносит толстяк, медленно раскуривая трубку. – Я сам полгода привыкал, переучивался после своего спорта. Помню, на ямках и выбоинах не тормозил, а наоборот, разгонялся. Ох и досталось же моей заднице!

– И я так делаю, – подхватывает парень, – а еще пытаюсь привстать, что чертовски нереально, подножки не позволяют. Приходится виснуть на руках.

– Уффф! – толстяк с удовольствием затягивается и выпускает дым. – Назад на спорт не тянет?

– Не-а!

Они смеются и жестикулируют, прихлебывая пиво. Глаза блестят, чипсы летят во все стороны. Душа девушки постепенно отогревается. Среда байкеров благотворна. Будто бинтует душевный надлом. Она облегченно вздыхает и устраивается поудобней, откидываясь на спинку стула. Толстяк вынимает трубку изо рта и заговаривает снова:

– Я твой Steed в деле видел. Ты вот что: подойди к Колдуну, вон он сидит. Если сильно повезет и он согласится поговорить, адаптация твоя пойдет быстрей.

– Ты что! – парень откровенно удивлен. – Он же меня пошлет!

– Аты не дрейфь! – усмехается толстяк, вставая и направляясь в туалет.

Парень грызет ноготь, затем поднимается и идет к бару.

На сцене пространные наигрывания прекращаются. Первые аккорды обещают перемены. Девушка вздрагивает, поднимает голову и вся превращается в слух. Кавер-версия Heartbreaker группы Led Zeppelin освежает сигаретный гул заведения. История-усмешка зовет разорвать порочный круг, уйти от страданий. Когда твои чувства используют – гони любовь прочь, ведь это нелюбовь.

Короткие риффы легко и ловко впечатываются в сердце, трогают волной психоделики овердрайва. Разносторонний ломаный бит ударных выстилает убегающий ритм и вдруг стихает. Исчезая под восхитительным соло бас-гитары, он взрывается вновь, вплетаясь в глубину звучания хард-рока.

Волоски на теле встают дыбом. Легкий озноб спешит пробежаться по спине. Девушка жмурится, смежив веки, подобно дремлющей кошке, наблюдает за проникающим в пустоту чувств удовольствием.