Человека преследует тень

— Увидимся! Я бегом, туда и обратно. Жди!..

Через час Губанов улетел через Москву в Симферополь, а вечерним самолетом капитан милиции Дмитрий Ильичев отбыл в Ленинград.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Город на Неве всегда поражал Дмитрия своей особой неповторимой красотой. Приезжая сюда в отпуск, он днями бродил по набережным и мостам, любуясь чугунным кружевом оград, темно-зелеными парками островов, величавым Исаакием и хранительницей многих тайн — Петропавловской крепостью.

Вот и на этот раз Дмитрию захотелось остановить аэродромный автобус, смешаться с толпой ленинградцев и отдаться беспрерывному потоку, который понесет его по широким улицам, проспектам, где чуть ли не каждый дом — бесценный памятник истории.

Но сейчас он не имел права наслаждаться прелестями Северной Пальмиры. Ему предстояло трудное и опасное дело. «Да, «последний из могикан» пойдет на все, спасая свою шкуру, — размышлял Ильичев. — Нужно предусмотреть».

— Приехали, граждане пассажиры! Манежная площадь, — известила кондукторша автобуса.

Ильичев спустился по ступенькам и сразу же увидел Доронова.

— Наконец-то! — бросился он к капитану.

Они пошли пешком по шумному многоликому Невскому, и Дмитрий невольно подумал, как трудно будет найти в таком огромном городе среди миллионов людей одного человека, если у него есть причины таиться.

Скромная гостиница «Северная» вполне устраивала приезжих. Она не бросалась в глаза и в то же время находилась в самом центре города, на углу Невского проспекта, напротив Московского вокзала и станции метро «Площадь Восстания».

— Вот теперь рассказывай, как наши дела, — сказал Дмитрий, когда они остались вдвоем в небольшом уютном номере.

— Дома Полюшко-поле не живет уже неделю. Жена примирилась с мыслью, что у него есть другая.

— А уехать из города он не мог?

— Нет. Позавчера его видели на заправке: заправлял свой «ЗИМ». Залил всего двадцать литров. Для дальнего пути вроде бы маловато.

— Постовые милиционеры предупреждены?

— Еще вчера.

Ильичев задумался. «Куда же делся Полев? Конечно, следовало ожидать, что он, почуяв что-либо неладное, постарается скрыться. Но куда?»

— Гостиницы и рестораны под контролем?

— Все сделано. Если Полюшко-поле появится, нам сразу будет известно.

— Хорошо, Гриша! Ты отлично поработал! Но теперь у нас есть записная книжка Полева. Ее нашли у инженера Лопаева. А в ней — уйма адресов...

— Что же вы молчите?

— Всему свое время. Вот точные копии этой книжки. Сюда перенесено все. Один экземпляр тебе, другой мне, а третий — ленинградским товарищам. Надо им отправить немедленно.

— Тогда я бегу.

— Беги! И попроси для нас карту Ленинграда. А то мы знаем его, как туристы.

— Ясно! Разрешите идти?

— Иди!.. Нет постой... Мы с тобой сейчас штатские люди, проводим в Ленинграде отпуск. Так что забудь всякие официальные обращения.

— Будет выполнено! — Доронов улыбнулся и добавил: — Это последний раз, товарищ капитан...

 

Перед отъездом Дмитрий еще раз долго беседовал с инженером Лопаевым, пытаясь проникнуть в психологию этого человека. Тот отчетливо сознавал свою вину и с презрением говорил о Полеве. Кстати, он рассказал о буйных попойках, в которых, кроме Полева, участвовали какие-то женщины.

Лопаев уверял, что о золоте эти женщины ничего не знают, но их влечет «красивая жизнь» и они не прочь продать себя любому, кто хорошо заплатит.

Дмитрий пытался узнать, где живут эти женщины, у которых Лопаев бывал с Полевым, но инженер либо не помнил, либо не хотел сказать их адреса. Дмитрий уловил только из его рассказа, что попойки происходили в старом деревянном доме на Каменном острове.

«Не легко найти по такому адресу людей, которых ты не знаешь», — думал Дмитрий, обходя улицы Каменного острова. В одном дворе он попал на открытие детской площадки, в другом успел на собрание уличного комитета, обсуждавшее вопрос о «добрых соседях».

Участники собрания уже расходились, и Дмитрий присоединился к группе женщин, которые оживленно рассказывали что-то стройной белокурой девушке с блокнотом а руках.

— Мы выступим, вы не бойтесь, — говорили женщины. — Пусть попробуют от народа отмахнуться!

— Правильно, правильно! Выведем их на свет божий! — волновалась старушка в темном платке и теплых домашних туфлях. — Пусть-ка перед народом покраснеют!

— Ой, да вы даже не знаете, как это здорово! — с энтузиазмом подхватила девушка с блокнотом. — Да мы с вами... горы свернем!

Прощаясь, девушка оказала несколько приветливых теплых слов, а взволнованную старушку даже расцеловала.

— Простите, я опоздал, — обратился к владелице пышных белокурых волос Ильичев. — Если не секрет, чему вы так радуетесь?

— А вы тоже корреспондент? — обернулась она.

— Да, только я приезжий, с Дальнего Востока.

— А-а, — разочарованно протянула девушка. — А я думала... Понимаете, это же находка!

— Скажите же, наконец, — улыбнулся Дмитрий. — Чем вы так пылко восхищаетесь?

— Вы подумайте, как женщины за дело берутся! Сегодня на собрании они постановили: дружить всем жильцам коммунальных квартир! Не просто жить, а именно дружить. Шестнадцать человек выступило. Здорово, правда?

— Здорово!