Чемодан

Андерс и сам прекрасно видел. Девушка казалась ему ещё прелестней, чем в последний раз. Довольно высокая, она носила манто неопределенного цвета, показавшееся бы бесформенным на любой другой. Он впустил её, с удовольствием оглядев длинные ноги, благо мода не позволяла их закрывать, прошелся взглядом по её фигуре, задержал его на лице и роскошных пепельно-пшеничных волосах, свободно ниспадающих на плечи.

— Удовлетворен осмотром? — иронизировала она, избавляясь от сумки и перчаток.

— Удовлетворен…, - подтвердил он, обняв её за плечи.

Но когда губы их встретились, пронзительный телефонный звонок диссонансом перекрыл хор Верди.

Девушка отстранилась, нахмурив лоб.

— Без сомнения, одна из твоих кокеток, считающая, что местечко возле тебя свободно? — кисло съязвила она.

Андерс уже давно отказался понимать, говорит она из ревности или просто констатирует факт. Самое легкое решение — оставить аппарат звонить, но он не собирался нервничать весь вечер и потому махнул рукой.

— Я позволяю тебе развеять её иллюзии.

Девушка поколебалась мгновение, оценивая, что она может потерять, если согласится с предложением. Но в конце концов решилась снять трубку.

Андерс наблюдал, как она важно поднесла её к уху. Никогда ни в чем нельзя быть уверенным на все сто. Он не исключал, что она могла попасть в точку…

— Да… От кого?

Девушка прикрыла рукой микрофон и устремила взгляд на Андерса.

— Стефан Марле…, - произнесла она четким голосом.

Лицо её утратило всю живость, а в глазах появилась грусть. Вздох усталости и беспокойства сменил радость, с которой она вошла.

Андерс подошел к столику, где стоял вызвавший потрясение аппарат. Прежде чем снять левой рукой трубку, он правой обнял девушку. Ее щеки были нежны и мягки.

— Как дела? — без всякого энтузиазма поинтересовался он.

— Это нужно спросить у тебя, — ответил собеседник.

Андерс раскатисто рассмеялся.

— Не пытайся заставить меня подумать, что ты звонишь узнать новости обо мне! Я достаточно тебя знаю.

— В таком случае я жду тебя через полчаса у Гастона.

Андерса передернуло.

— Это так необходимо?

— Тебе судить, — ответил голос в трубке. — Потому что ты меня хорошо знаешь; думаешь, я стал бы настаивать после того, как услышал голос особы, снявшей трубку…

— Согласен! — вздохнул Андерс. — Я там буду.

Он повесил трубку и повернулся к девушке. Та все поняла.

— Ты сейчас же должен уйти, не так ли? — спросила она.

Андерс кивнул, искренне сожалея.

— Ничего не могу поделать…

Она прижалась лицом к его груди, но он нежно приподнял его за подбородок. В глазах её отражалась смесь досады и решимости.

— Когда ты вернешься?

Андерс пожал плечами.

— Я ничего не знаю. — И не хочу знать…

Она отпрянула и вздохнула.

— Я всегда спрашиваю себя, как я могу тебя терпеть.

Андерс возразить было нечего. И не время шутить.

Он прошел в прихожую, взял из шкафа непромокаемую куртку.

Беатрис шагнула к нему. Секунду они смотрели друг на друга. Потом она впилась в его приоткрытые губы.

Нет, она не пыталась его удержать, но ему не стоило увлекаться, чтобы вовремя попасть на место. С трудом оторвавшись, Андерс машинально проверил ключи в своем кармане.

— До скорого!

— Постарайся вернуться до моего отъезда в турне.

Дверь за ним закрылась. Пренебрегая лифтом, он спустился по лестнице.

Погода была отвратительной, сырой и ветреной. В конце улицы традиционная вечерняя пробка на проспекте Нейи ещё не рассосалась.

Андерс решил пройти через парк, чтобы поскорее попасть на место.

* * *

Петер Андерс занимался всем понемногу, а по большей части ничем.

По крайней мере, таким он представлялся друзьям. Для них он был одним из тех журналистов-дилетантов, статьи которых могут появляться только в некоторых американских журналах, автором нескольких документальных очерков на различные темы, о которых он стыдливо умалчивал.

И действительно, Андерс удачно упражнялся в журналистике. Несколько статей, тиснутых по-случаю, позволяли придерживаться этой версии.

Редко кто знал, что он жил в Париже, более или менее официально, за счет Федерального бюро по наркотикам. Его положение было достаточно неясным, для того чтобы он мог свободней маневрировать.

Состоя в качестве наблюдателя при отделе одурманивающих средств в рамках Интерпола, он был в деловых связях со службой таможенных расследований (СТР) и достаточным количеством других организаций, неизвестных широкой публике. Попутно он был вхож ещё в другие менее известные круги, и правительственные, и нет, благодаря своей журналистской карточке или иным, более частным образом.

А Стефан Марле служил офицером в до предела официальной Национальной службе борьбы с незаконными таможенными операциями, в которой СТР создала сеть осведомителей. В этом качестве его поле деятельности было гораздо уже. Это только в романах можно видеть офицера полиции или представителя службы охраны общественного порядка, с легкостью нарушающего все статьи закона. Да, в романах, когда они имели несчастье попасть в переделку…

Стефан Марле всегда избегал такого образа действий. Но, поскольку он не был лишен здравомыслия, то ему приходилось прибегать к услугам Андерса…