Чемодан из Гонконга [ Межавт. сборник]

Другое научное правило рекомендует изучать факты, какими бы нелепыми они ни казались. Ни один человек не додумался бы дать себя убить с целью кого-то подставить. Но именно так сделал Барон. Два факта, оба не могли иметь места, и, однако, они были. Напрашивался ответ: Барон не предвидел последствий того, что совершил. Он стал жертвой крупной махинации.

Кто-то изменил план, позаботившись о том, чтобы Барон сам подготовил свое убийство, когда пытался подставить Вайса. Кто-то, кто был знаком с Бароном и со всем планом до такой степени, что был в курсе всех дел Барона, в том числе и прошлых, и контролировал его действия. Особа, которая все время работала вместе с Бароном. Неизвестный партнер.

Доказательство было буквально перед носом: приказ Барона Вайсу связаться со мной. У Вайса он не вызвал подозрений — Сэмми был уверен, что Барон знает, где он скрывается. Но ведь Барон уже был мертв, когда Вайс получил этот приказ…

Я начал одеваться. Приказ отдал человек, знавший, что Барон мертв. Чтобы выкурить Вайса из убежища, чтобы меня заманить к Вайсу и затем, по логике развития событий, к Барону. Ведь когда Вайс впервые изложил мне свою историю, я мог принять всего лишь два решения: или я отправляюсь на поиски Барона — что я и сделал, или передаю Вайса полиции. Тогда уже полиция начала бы искать Барона. Зато когда Барон был найден, никто уже не верил рассказу Вайса — ведь все указывало на него, как на убийцу. Цель была достигнута.

Я зашел в ближайшую закусочную, чтобы позавтракать. Гаццо сказал бы, что не было никакого приказа, что Вайс выдумал всю эту историю, чтобы убедить меня, что он ничего не знал о смерти Барона. Да, Гаццо мог быть прав, но я исходил из того, что Вайс не лгал. И, значит, партнер был. Лео Цар знал, где скрывается Вайс, но Лео не вписывался в общую картину. Понятно, он действовал бы иначе. Впрочем, на мой взгляд, он совсем не подходил на роль партнера Барона и интригана, ведущего двойную игру. Он был лишь подчиненным, верным спутником и ассистентом Барона. Конечно, я мог ошибаться.

В ожидании заказа я позвонил Редфордам в Нортчестер. Батлер сообщил мне, что Уолтера нет, а миссис Редфорд дома. Я ждал и слушал шорох в трубке. Никто не подходил. Потом вдруг объявилась миссис Редфорд.

— Опять вы, мистер Форчун? — спросила она.

— К сожалению. Не могли бы вы мне сказать, все ли члены семьи были дома в среду ночью? Между полуночью и пятью часами утра? Начните с себя.

— Вы слишком прямолинейны, мистер Форчун. Полагаю, что я была в постели. Опять что-то случилось?

— Застрелили мужчину по фамилии Барон. Полиция еще не появлялась?

— А почему она должна появиться? Я ведь уже вам говорила, что не знаю никакого Пола Барона.

— Зато Уолтер знает.

— Тогда, наверное, полиция звонила Уолтеру…

— Он был дома в среду ночью?

— Нет. Они с Дидрой ездили в Нью-Йорк. Я думаю, они ночевали у Джорджа.

— А ваша дочь?

— Моргана? Полагаю, она была здесь. Да, я знаю это точно.

— Насколько точно?

— Но помилуйте, мистер Форчун! Вы же сами недавно с ней разговаривали. Конечно, у нее собственный дом, и я ее Не контролирую. Но в четверг хоронили беднягу Джонатана. Я уверена, что она была здесь.

Я поблагодарил и ждал, что она положит трубку. Но в трубке шум затих не сразу. Лишь после небольшой паузы раздался щелчок.

И я вернулся к яйцам.

* * *

Уолтер Редфорд открыл мне дверь квартиры на Шестидесятой улице. Его лицо вытянулось, рот сжался, глаза-пуговицы стали еще меньше, чем обычно, а манеры — еще хуже.

— Что вам нужно?

— Задать еще несколько вопросов.

Улыбка, казалось, причиняла ему боль.

— Уходите.

Он попытался испепелить меня взглядом, но куда там! Вернув ему такой же взгляд, я протиснулся мимо него в квартиру. Сразу бросились в глаза изменения. В гостиной стояли две огромные медные лампы с безобразными абажурами, чудовищное кресло со скамеечкой для ног и резной курительный столик. Гармония была нарушена. Привлекательная викторианская деловитость исчезла. Все выглядело так, как будто холостяк Джордж Эймс сверг господство Джонатана.

Я повернулся к Уолтеру.

— Я знаю, в чем на самом деле заключается история с двадцатью пятью тысячами долларов. Полиция тоже знает, хотя я сомневаюсь, что они станут опровергать вашу ложь. Они понимают, с кем имеют дело, и постараются обойтись без этого.

— Не понимаю, о чем вы…

— Что именно было у Барона на руках против вас?

— У Барона на меня вообще ничего не было. И вы ничего не сможете доказать.

— Вы хотите сказать, что теперь, когда Барон мертв, уже невозможно ничего доказать? Какая удача!

Он сжал кулаки и шагнул ко мне. Я только ухмыльнулся.

У него были обе руки, но я помнил, как он замахнулся на Коста. Со мной не часто случалось, чтобы я физически чувствовал себя на высоте. И действительно, его руки бессильно упали.

— Уходите, Форчун. Пожалуйста.

Его голос звучал плаксиво, как у маленького мальчика, который просит отца оставить его в покое.

— Похоже, у вас был убедительнейший мотив для убийства Барона. Если он убил Джонатана, ему срочно нужны были деньги, чтобы скрыться. Он опять вас шантажировал? Он связался с вами?