Чемодан с видом на Карибы

В справочном окошке сидела прежняя тетка с огненными волосами. Она разговаривала по телефону, и Надежда подумала, что продолжается тот же разговор по поводу несчастного заболевшего кота, начало которого она застала утром, однако, прислушавшись, поняла, что ошиблась, во всяком случае, тема была другая, хотя и не менее волнующая.

— Козел, — говорила рыжая, — ну, понятное дело, козел. А как же? Все они козлы.., мой-то покойник уж на что хороший был человек, а тоже натуральный козел! А ты его не корми! А вот так — не корми и все, сразу шелковый станет!

Надежда Николаевна встала перед самым окошком и уставилась на тетку немигающим взглядом. Видимо, у нее были какие-то способности к гипнозу, потому что рыжая беспокойно пошевелилась и спросила, отстранившись от трубки:

— Женщина, вам что?

— Справку, — ответила Надежда и ткнула пальцем в надпись над окошком:

— Это ведь справочная, или надпись осталась от старых хозяев?

— Вы же видите, что я разговариваю.., неужели нельзя подождать!

— Боюсь, это затянется на несколько месяцев, озабоченно ответила Надежда, — а у меня нет зимних вещей.

— Умные все стали… — недовольно проворчала сестра.

— По-моему, как раз не все, — мгновенно отозвалась Надежда. — В этом-то и беда…

— Я тебе позже перезвоню, — проговорила рыжая в трубку. — Тут какая-то сильно умная явилась.. — и она наконец повернулась к Надежде:

— Ну?

— Больной Кулик, вторая хирургия, седьмая палата, — бодро рапортовала Надежда, — могу я его посетить?

— В приемные часы — можете, — хмуро отозвалась сестра и полезла в свой журнал, — а в неприемные — не можете…

— Но сейчас-то как раз приемные, — не отступала Надежда.

— Приемные, приемные… — тетка вела пальцем по странице, — только в седьмой палате его нету…

— А куда же он делся?

— В третью перевелся, коммерческую, одноместную.., богатый, получается, ваш Кулик…

В общем, идите на седьмой этаж, там спросите.

Надежда двинулась по коридору к лифтам.

Вслед ей донесся недовольный голос рыжей медсестры:

— Богатые, в коммерческих палатах лежат, а чтобы работающему человеку коробку конфет принести — это их нету!

— Ну и порядочки! За хамство еще ей конфеты! — проворчала себе под нос Надежда и нажала кнопку лифта.

Лифт громыхал где-то наверху, то останавливался, то снова ехал, но никак не желал спуститься вниз. Надежда, со своей стороны, не хотела тащиться пешком на седьмой этаж с тяжелым чемоданом и решила переупрямить наглый лифт. Наконец, ее упорство дало результаты и двери кабины с недовольным скрипом раскрылись перед ней. Внутри уже стояло человек пять пассажиров, они потеснились, и Надежда вошла. Однако, когда она хотела нажать на кнопку седьмого этажа, выяснилось, что лифт идет только до пятого.

— А как же выше? — спросила Надежда толстого дядечку в полосатой пижаме с добродушной отзывчивой физиономией.

— Поднимаетесь до четвертого, проходите налево по коридору, там будет еще один лифт, вот он уже идет на седьмой, — охотно пояснил полосатый, — только не проедьте до пятого, там нет коридора!

— Что ж так сложно? — поинтересовалась Надежда Николаевна.

— Такой проект! — дядечка улыбнулся и пожал плечами.

— Не проект, а бардак! — проговорил из угла мрачный небритый тип с перевязанной головой и синяком в пол-лица.

Лифт как раз доехал до четвертого этажа, и Надежда вышла, не вступая в дальнейшие дискуссии.

Через десять минут, несмотря на все сложности и препятствия, она добралась до второго хирургического отделения.

— Где тут третья палата? — спросила она у пробегавшей мимо взволнованной молоденькой сестрички.

Та почему-то ойкнула, схватилась за голову и юркнула в боковой коридор. Надежда удивленно пожала плечами, но тут ей как раз попался на глаза указатель: «Палаты 1-3». Она двинулась в направлении стрелки и вскоре увидела третью палату. Перед ее дверью с озабоченным видом толпилось несколько врачей. Дверь палаты то открывалась, то закрывалась, туда входили новые люди. По их беспокойным лицам и царящей вокруг нервозности Надежда поняла, что в палате что-то произошло и ее туда наверняка не впустят. Однако она не привыкла сдаваться и отступать перед такими мелкими препятствиями. Надежда Николаевна воровато огляделась и открыла дверь с надписью «Сестринская». Сразу за дверью висел крахмальный белый халат.

Надежда торопливо накинула его, поставила сюда же, в сестринскую, пакет «Севзапмолоко» с многострадальным кейсом внутри и вернулась к третьей палате. Здесь она придала своему лицу строгое и профессионально озабоченное выражение и проскользнула внутрь.

Вокруг единственной кровати столпилось несколько врачей. Один из них, видимо дежурный врач отделения, докладывал низенькому пожилому человеку с седыми кустистыми бровями, судя по важному самоуверенному виду начальнику.

— Больной Кулик, сорок два года, поступил вчера с сотрясением мозга после дорожно-транспортного происшествия. Состояние было удовлетворительным, сотрясение компенсировано.