ПРЕЗИДЕНТ. Не надо туда «Россомон»!
ШЕПТАЛЬСКАЯ. Я сейчас… Только не волнуйтесь!
ПРЕЗИДЕНТ. Дай сюда!
СОНЯ. Стороженко.
ПРЕЗИДЕНТ. Стороженко. Что значит был?.. Саморез? Десять сантиметров. На стул? Классной руководительнице? М-да, нам хватало кнопок и клея.
ФЕДЯ. Я больше не буду.
ПРЕЗИДЕНТ. Он больше не будет… Восстановительная пластика ягодиц за счет администрации президента… Педсовет будет против? Я за Федора лично ручаюсь… Что? …Ремонт в школе двадцать лет не делали? Хорошо, вам позвонят из… банка «Щедрость»…
ШЕПТАЛЬСКАЯ. Валентина Валентиновна, вы потрясная переговорщица!
СОНЯ. Госпожа президент, вы… вы… мать нации!
ПРЕЗИДЕНТ
МИХАИЛ. Благодари!
ФЕДЯ. Спасибо, мама Валя!
ПРЕЗИДЕНТ. Ох, озорник!
СТРОЕВ
ФЕДОР. Не подходи — нажму!
ШЕПТАЛЬСКАЯ. Мальчик, не порти впечатление президента от народа!
СТРОЕВ. В армию захотел, сопляк?! Отдай! Все равно одна кнопка ничего не решает без министра обороны и начальника Генштаба.
ФЕДЯ. Теперь решает. Я перепрограммировал систему.
СТРОЕВ. Это технически невозможно.
ПРЕЗИДЕНТ. Но мой-то телефон он заблокировал. А это тоже невозможно. Федя, чего ты хочешь? Проси! Но предупреждаю: жениться на моей дочери тебе еще рано. Лет через пять. Полцарства не отдам. Ты ведь европейскую часть попросишь. А что я буду делать с Сибирью и Дальним Востоком? Там народу — как банкоматов в степи.
ФЕДЯ. Не нужны мне ваши полцарства. Я не хочу, чтобы они разводились. Я брата хочу!
ПРЕЗИДЕНТ. В чем дело, майор! Неужели так трудно?
МИХАИЛ. Валентина Валентиновна, она не ночевала дома, когда мы с вами в Мадрид летали.
ПРЕЗИДЕНТ. Во-первых, мой тоже не ночевал, когда я в Мадрид летала. Во-вторых, сын за мать не отвечает. В третьих, и меня мама предупреждала. И что теперь? Кругом разгильдяйство, измена, воровство…