Чемоданчик Пандоры

Кажется, он понял ее, во всяком случае, захлопнул пасть и перестал рычать. Вера приподняла пса и с трудом вытащила его из домика. Он был тяжелый, да к тому же очень неудобно обвис на руках у Веры. Кроме того, от него неприятно пахло – грязной шерстью, болезнью и страданием. Вера понесла его через двор, сопровождаемая неприязненными взглядами соседей. Бабки расступились, а краснорожий мужик вообще исчез из поля зрения, да Вера и не собиралась просить его помочь донести собаку, еще чего не хватало!

– Больше всех ей надо, – бормотала противная бабка. – Усыпить его, и все! Только заразу разносит!

Вера ничего ей не ответила. Она шла как сквозь строй. Свой взгляд на поведение Веры высказали и тетка с прической депутата горсовета, и толстая старуха с бородавкой на носу. Когда же краснорожий мужик, возникший в конце пути, высказался в том смысле, что собак вообще нужно всех усыпить, все равно они, мол, ничего не делают, только даром мясо жрут, Вера не выдержала.

– Тебя самого усыпить нужно! – закричала она. – Все равно ничего не делаешь, пьешь только!

Она тут же испугалась – что это такое, никогда она не скандалила на улице. Она вообще никогда не ругалась в магазине или в общественном транспорте, всегда старалась лишний раз промолчать. Мужик, как ни странно, не стал привязываться и отступил.

Вера вышла на улицу и попыталась остановить какую-нибудь машину. Однако все водители, увидев здоровенного косматого пса у нее на руках, не притормаживали, а, наоборот, увеличивали скорость и со свистом проносились мимо.

Проводив взглядом шестую или седьмую машину, Вера тяжело вздохнула и решила, что придется добираться до ветеринарной клиники на перекладных. Однако именно в этот момент заскрипели тормоза, и рядом с ней остановился замызганный, насквозь проржавевший пикапчик.

– Садись, что ли, – выглянув из машины, проговорил водитель.

Он был под стать своему неказистому транспортному средству – заросший седоватой щетиной, с каким-то кривым и помятым лицом, с перепачканными машинным маслом большими руками.

– Что, не останавливается никто? – сочувственно спросил он, помогая уложить раненого пса на груду ветоши в грузовом отсеке своего пикапа. – Ну как же, боятся, что ты им чистенький салон запачкаешь… Что с дружком-то случилось?

– Бультерьер порвал, – нехотя объяснила Вера.

– Чего ж не уследила, хозяйка? – Водитель неодобрительно покосился на нее.

– Да не хозяйка я… – Вера уселась рядом с водительским сиденьем, – хозяева его бросили…

– А… – водитель кивнул, как будто все понял, и включил зажигание.

Вера почувствовала благодарность к этому нелепому человеку за то, что он не стал приставать к ней с вопросами и советами. Ну, конечно, и за то, что он остановился, чтобы подвезти ее с раненым псом.

– У меня самого дома такой барбос, – проговорил водитель, останавливаясь перед ветеринарной лечебницей.

Денег он с Веры не взял.

В ветлечебнице приняли ее не слишком любезно. Полная тетка в несвежем халате только глянула на собаку и тут же заорала на Веру:

– А чего же вы раньше думали? Двое суток прошло, уже небось заражение началось! Сами время тянут, а потом от нас чего-то требуют!

Вера ни от кого ничего не требовала, она молча вытащила из кошелька все деньги и бросила на стол, потом вышла и устроилась в коридоре на жестком диванчике. Силы оставили ее, из глаз, не переставая, лились слезы. Было жалко собаку, и еще больше – себя, такую несуразную и невезучую. Никто ее не любит, ничего у нее не получается – ни в работе, ни в личной жизни. Вот и теперь она поддалась первому порыву, хотела спасти несчастную собаку, и, как видно, уже поздно. Сейчас злая тетка выйдет и скажет, что все кончено, собаку усыпили. Однако долго никто не выходил, потом в кабинет прошел высокий человек в белом халате – хирург. Затем выкатили каталку, где лежал пес, уже под наркозом, и повезли в операционную.

– Ни за что не отвечаем! – крикнула тетка. – Может, он на столе помрет, случай очень запущенный, кость загноилась!

Хирург прошел молча, не взглянув на Веру, которая в углу икала от слез.

Через полтора часа он вышел в коридор и поманил Веру пальцем.

– Если бы породистый был, то давно бы уж помер, – сказал он, – а поскольку он у тебя чистокровный дворянин, то, может, и выкарабкается. Но хромать будет твой Ромка, потому что кусок кости я удалил, загноение сильное там было.

– Какой Ромка? – удивилась Вера.

Он протянул Вере разрезанный ошейник, на котором было выгравировано имя «Ромул» и номер телефона. Вера пробормотала несколько слов насчет бесчеловечных Ромкиных хозяев, доктор выслушал спокойно, он и не такое видал.

– Вот тут записано, какое лекарство купить. Уколы есть кому делать?

– Я сама могу, – кивнула Вера, – я бабушке делала…

– Ну и ладно, – сказал хирург, – так что собаке уж как-нибудь сумеешь. Значит, купишь шприцы, лекарство – и вперед. Сейчас он под наркозом, ночью проснется – может тошнить.

– Спасибо вам огромное! – Вера улыбнулась сквозь слезы.

– Будьте здоровы!