Чемоданчики

Я не был близок с одноклассниками, в доверие мне смог войти только Фима (кстати, он сдержал обещание, позвонил и сказал, что вечером они с начальником ждут меня), но одиночкой я не был; я тусил с ребятами из другой школы, а от того на прогулки они часто приводили людей со школы, которых я никогда не видел, и тем самым круг моих знакомых постоянно расширялся. Тот день не стал исключением и на встречу в парк Ленина кенты мои привели левого пацанёнка. У памятника Ленина меня ждала группа из ребят, чьи костюмы говорили, что они учатся в престижной школе, а лица же рассказывали, что они оказались там случайно. Герман, шустрый паренёк со светлыми волосами, был футболистом и никогда не расставался со своими красными бутсами; в любое время в любом месте он мог найти мяч и возможность поиграть. Он был немцем и носил своеобразную фамилию Фраер. В одних кругах она приносила ему авторитет, в других же создавала серьёзные проблемы (попробуй доказать, что это настоящая фамилия, и ты не позволяешь себе многого, называя себя так). С ним часто таскался Тоха, Тохтарбай; хороший пацан, ничего не скажешь, но и самый обычный, потому о нём не только плохого, но и вообще ничего не скажешь. С ними же был и Рафаэль. Раф. Рафи. Рафу я готов был доверить свою жизнь. Невысокий черноволосый парень своими уличными повадками губил собственное природное обаяние. Он мог иметь большой успех и у девчонок, и у парней, если бы мог себя правильно подавать, но девчонки видели в нём уличного пацана, с которым и общаться было несерьёзно, также на него смотрели и парни, и хоть он был частым гостем на вечеринках, он не входил в доверие людей: с ним не пытались строить бизнес, его не звали на решение проблем, хотя, думаю, Раф был единственным человеком, способным решить все проблемы. Он же и представил мне Лёву, худого, забитого мальчишку, боявшегося смотреть людям в глаза.

– Походу это моё призвание – подбирать лохов и делать из них людей. – с кривой улыбкой сказал Раф. Он даже не пытался говорить тише, и я боялся, что Лёва мог услышать. Но потом я посмотрел на его вечно-грустные собачьи глаза и понял, что ему похоже всё равно, как его называют.

– А кого ты ещё подбирал? – с подозрением спросил я.

– Тебя. – сказал он и сразу же загоготал.

Я прописал ему в плечо. Он сел на корты и указал на себя руками.

– Ну как костюмчик?

– Ты прям ёбанный гангстер. – сказал я.

– Есественно бля! – букву «т» он проглотил.

– Пойдёмте уже хавать. – вмешался Герман, не дав Рафу ещё возможности уделить внимания собственной персоне.»

Мы спорили о том, какое заведение выбрать и сошлись на «Счастливой креветке», заведении, торгующем фаст-фудом. Оно пряталось на четвёртом этаже маленького здания, зажатого огромными торговыми центрами, и из его панорамных окон открывался прекрасный вид на пересеченье пешеходных дорожек центральной улицы и заведений с яркими неоновыми вывесками. И пусть сейчас днём они не горели, но вид оставался потрясным.

Мы заказали еду и сели за столик у окна. Раф указал руками на пейзаж.

– Вы только посмотрите, какой прекрасный вид! – а затем указал на меня. – Какой прекрасный Витт!

Мы посмеялись.

– Ну рассказывай что-нибудь, Дав. – пристал он ко мне.

– Я тебе радио что ли постоянно пиздеть? Почему я должен вечно что-то говорить, если молчание – золото?

– Ебать! – Раф изобразил экстаз на лице. – Это войдёт в мой золотой фонд цитат.

– Лев, расскажи о себе. – попросил я.

– Ты гляди, – зацепился Раф. – Лев! Король зверей бля.

– Что рассказать? – спросил Лёва.

– Ну чем живёшь?

– Да нечего ему о себе рассказать. – снова вставился Раф.

– Да завались блять! – крикнул я.

Герман с Тохой захихикали.

– Лёвчик, расскажи, как в прошлом году уебал старшиков. – подсказал ему Герман.

– Точно! – крикнул Раф и щёлкнул пальцами.

– Да похуй мне, кого он уебал. – объяснялся я.

– Нет, ты послушай! – настаивал Раф. – Лев. – сказал он, как бы дав рассказчику слово.

Лёва молчал. И всё же я не терял надежды, что он раскроется мне. Мне хотелось быть человеком, внушающим доверие.

– мне нечего о себе рассказать. – промычал он.

Я поник; он видел во мне Германа с Рафом, которые по непонятным для меня причинам приняли его в свою компашку, но не переставали подшучивать над ним, временами очень обидно. И всё-таки Раф не позволил остаться истории не расказанной.

– Короче, в мае играли в футбик, – начал он. – А у нас физ-ра была совместно с одиннадцатым классом, они уже выпустились. Дава, суки были редкостные. Ну и был там один, который цеплялся ко всем, и доебался до нашего Лёвчика. И представь, как я ахуел, когда Лёва вмазал ему в рожу. А-ха-ха! И подбегает к ним ещё один бугай, и этот зверь хуярится с двумя старшеками. Да, он, конечно, получил пизды, но бля, главное не сила тела, хотя и это тоже!, а сила духа. Так что, он не Лев. – подытожил Раф. – Он – тигр!

– Тигр! – грозно повторил Герман.

– Никогда бы не подумал, что он может дать кому-то отпор. – признался Раф. – А, по факту, мужиком оказался.