Чемпион

Токмолда протянул было руку, но вдруг замер, буд­то испугался чего-то. Но ничего страшного не случилось: просто малыш обмочил его.

XV

В последний день конференции Биткозов остановил во время перерыва Николая Трофимовича и сказал ему:

— Зайдите ко мне. Завтра. Есть одно Дело.

— Хорошо. В какое время прийти?

— Ну, примерно, к десяти.

В условленный час Николай Трофимович пришел в районо. Биткозов встретил его приветливо, расспросил о здоровье, о делах.

— Делаем все, что возможно, — ответил Николай Трофимович. — И холодно бывает и жарко!

Идя в районо, он хотел рассказать обо всем, что про­исходит между ним и Токмолдой, но теперь передумал: «Зачем охаивать беднягу?»

— Холодно и жарко? — заинтересовался Биткозов. — Рассказывайте, не стесняйтесь...

— О чем именно?

— Вы же сказали, что на работе и холодно и жарко бывает... Вот и говорите. Может быть, вам что-нибудь мешает? Может быть, у вас есть пожелания, просьбы, требования? Мы всегда готовы помочь вам.

— Все, о чем я думал, я позавчера рассказал на конференции, — сказал Николай Трофимович. — Добавить мне нечего. Нужно поднимать уровень физического вос­питания — это главное. И вот еще что. Торгующие органи­зации мало завозят в аулы спортинвентаря. Сообщите об этом куда следует... Нужно поскорее навести порядок. Мы вам за это большое спасибо скажем.

Биткозов ждал другого ответа. Он надеялся, что Ни­колай Трофимович расскажет о своих взаимоотношениях с Токмолдой.

— Ну, а... а дирекция школы? Вы, по-моему, рань­ше педагогом не были? Помогают вам, советуют или нет?

Николай Трофимович сказал правду.

— Беда, что наш директор не понимает значения физкультуры. Поэтому я не очень надеюсь и не очень жду от него помощи.

И опять ответ не удовлетворил Биткозова. Все планы его рушились. Вызывая к себе Николая Трофимовича, Биткозов хотел перевести его в другую школу. Но делать это надо было осторожно, не во вред самому себе. И так уже инспектор облоно не раз упрекал Биткозова за то, что он не закрепляет в школах кадры, а перебрасывает учителей с места на место. Если бы Николай Трофимо­вич стал охаивать Токмолду, если бы он был недоволен своей работой, все бы решалось просто. Тогда бы Биткозов предложил ему написать заявление с просьбой о переводе в другую школу и тут же бы наложил резолюцию.

Но Николай Трофимович срывал все его планы. Он не сказал ничего такого, к чему можно было бы при­драться. Поэтому Биткозов сделал вид, будто бы вызы­вал Николая Трофимовича для того, чтобы обменяться мнениями об итогах закончившейся конференции.

XVI

Роза была единственной дочерью у матери. Два брата и отец ее погибли на фронте.

Много горя пережила старая Торгын-апа, пока вы­растила и воспитала дочь. Долгие годы пришлось ей тру­диться в своем колхозе в Жана-Аркинском районе, Кара­гандинской области. Все, что она зарабатывала, трати­лось на то, чтобы дочь могла учиться, хорошо одеваться. Роза понимала, как трудно матери. Она поступила в ин­ститут. Получив диплом, девушка отправилась в далекий пограничный колхоз на работу. По дороге заехала за матерью и увезла ее с собой.

Торгын-апа была довольна судьбой. И думая о буду­щем дочери, она мечтала о том, чтобы Роза нашла се­бе хорошего друга жизни.

У Розы был своеобразный характер. Как шаловливый ребенок, она всегда куда-то спешила, вечно ей не хвата­ло времени, была еще в ней какая-то детская наивность, и этого не мог не заметить пытливый глаз матери.

— Ребенок! Совсем еще ребенок, — шептала порой Торгын-апа, наблюдая за дочерью.

Сначала к ним часто захаживал пионервожатый Жолдыбек. У него открытое симпатичное лицо, он молод и всегда весел. С первого же взгляда он понравился ма­тери.

«Э, — думала она. — Милая моя Роза нашла себе равного».

Но она ошиблась — Жолдыбек и Роза были только товарищами. Мать этого не знала и решила: «Нашла».

Однажды Роза пришла домой вместе с Тлеуберды. Они долго говорили, называли имена знаменитых писа­телей, говорили об их произведениях. И много было ска­зано ими таких слов, которые Торгын-апа никогда бы не смогла выговорить. Роза что-то долго объясняла гостю, а потом дала Тлеуберды несколько книжек и проводила его до калитки. Глухие их голоса доносились до матери, лежавшей у окна.

— Очень способный человек! — сказала, вернувшись домой, Роза. — В заочный институт хочет поступить... Занимается, готовится.

А мать все думала о своем:

«Видно, он ей понравился... Симпатичный, добродуш­ный. Ну, и слава аллаху!»

Тлеуберды часто навещал Розу, иногда она сама уходила с ним и долго не возвращалась. Мать ни о чем не спрашивала, наоборот, она радовалась, предаваясь мечтаниям о счастье дочери.

Как-то вечером Роза прибежала домой и радостно сказала матери:

— Мама, одевайся, собирайся. Мы пойдем на свадьбу!

— На какую свадьбу, светик мой?

— А. помнишь, Тлеуберды приходил к нам? Он се­годня женится.

Мать даже вздрогнула, сердце ее похолодело. Еще один человек, на которого она так надеялась, изменил ее дочери.

— На ком же он женится?

— А здесь на одной девушке... Трактористке... Да вы знаете ее: Гайный... на ней женится...

— Ах, Гайный, — вздохнула мать. — Да...