Чемпион

Велосипед сорвался вниз, и пошли плясать телеграфные столбы, километровые голубые столбики и выбегающие к дороге подсолнухи. Маленькие тополя превращались в большие: мимо, мимо всего! Как будто ветер летел по шоссе, над спокойным Азовом и полями.

Разлетается, хлопает сзади воздух, точно силится поймать гонщика, но нет теперь власти у воздуха. Даня свободен на трассе.

- Саня, да-авай! - крикнул он, сбивая дыхание. - Саня!

Климаниди оторвал голову от руля, и его усталые глаза обрадовались: кто ведет гонку?!

И пролетели мимо друг друга.

Через некоторое время у белой полосы сгрудились все велосипедисты. Судьи подсчитали минуты, сверили протоколы. Плотный мощноногий Рощенко с залитым потом лицом сидел на заднем сиденье судейского мотоцикла. Вокруг него шаркала по асфальту твердыми подошвами, перемещалась толпа.

Отдельной группой стояли четверо в оранжевых майках, глядели на дорогу.

- Смотрю, а он как пуля, - говорил Климаниди. - Тогда я и думаю себе: я ему сделаю подарок. И попер. И вас догнал, а не заморился...

Даня отошел, катя велосипед одной рукой, и остановился перед Рощенко.

- Поздравляю. - Тот протянул руку. - Завтра командами потягаемся. Конечно, тебе лучше, чтобы гонка была личной. С твоими валенками тебе не видать классного места.

- Вы за меня не бойтесь! - ответил Даня. - Увидим, где мне лучше.

- Тихо! Тихо! - крикнул кто-то сзади.

В тишине объявили результаты первого дня личной гонки: команда Рощенко была первой, Данина - третьей, но их разделяло несколько секунд.

- До завтра, парни! - Рощенко спрыгнул с мотоцикла и, отстраняя гонщиков, заторопился к своему автобусу.

Дане вспомнилось отцовское предупреждение: "Ты все равно уйдешь от них. Тебе учиться надо".

Подошли Климаниди и братья Хмоленки, принесли для него спортивный костюм. Черные от пыли и пота швы их оранжевых маек бросились Дане в глаза. Светились на смуглых руках Климаниди неживые белые рубцы старых ожогов.

Тогда он не мог знать, что ему предстоит повторить их судьбу.