Чемпион 2

Облизал пересохшие и потрескавшиеся губы, кожа с которых свисала хлопьями. Саня то и в прошлой своей жизни был адептом принципа «мужики губы не мажут», ну а в альтернативном 1991 году гигиеническую помаду днём с огнём сыщешь.

Дыхнул в ладонь дабы проверить свежесть дыхания и скривился — запашок у него изо рта шёл очень даже «так себе». Воняет, как из помойного ведра. Блин а зубы таки почистить не довелось.

Ну…

Если че, целоваться со Светкой Пельмень тоже не собирался. В принципе. Как и думать о том сколько всякого побывало во рту у Светки и обо что она водила своим языком — тоже не хотел.

Пельмень прошёл вдоль коридора, к квартире за номером 35. Дверь Светки была старенькой, с дермантиновой обшивкой. И большими такими медного цвета украшениями-бляшками, между которыми шла прострочка. Наверное, смотреться это должно было крайне здоровски, если бы дермантин на двери не оказался порван и затёрт. Картину дополняла грязная серого цвета половая тряпка у порога, по всей видимости, выполнявшая роль этакого коврика. Тряпка кстати тоже заметно подванивала сыростью.

Пельмень нашёл дверной звонок, а рядом с ним — ещё одни потуги дворового творчества. Только теперь — адресные. Наверняка оставленные «посетителями» тридцать пятой квартиры.

Света — звизда менета

Здесь был Карен

И чуточку ниже, у самого звонка — «Shалава» причём первая буква была перечёркнутая на манер обозначения американского доллара. От надписи вела кривая стрелочка, как раз указывающая на звонок искомой квартиры.

Было определенно видно, что кто-то пытался надписи аккуратненько затереть, но получалось скверно. Как обычно бывает в подобных случаях, надписи были прошкарябаны. Тут по хорошему нужна штукатурка, да мужская рука, но как смутно припоминал Саня — у Светки не было отца.

Дзи-ииии-нь — дилилинь!

Пельмень нажал на звонок. Вслушался. Из-за игравшей в квартире музыки было толком не определить — услышала ли звонок одноклассница или нет. Поэтому Саня решил не тянуть и позвонил снова, чтобы наверняка. На этот раз чуточку настойчивее, зажав кнопку на звонке и некоторое время удерживая ее. Секунда прошла, другая — к двери не торопились подходить.

Кидок?

Не прикольно, если это так.

Саня поёжился от этой кольнувшей мысли.

Ну нет же, никакого кидка — просто ни хрена не слышно из-за песнопений Жукова. Подумалось постучать, но Пельмень решил не привлекать к себе ненужное внимание и позвонил снова, в третий раз кряду. Теперь удерживая палец на кнопке звонка секунд десять.

Только после этого музыка сделалась тише. А за дверью послышался топот. Да такой, будто в квартире находилась не миниатюрная одноклассница, а самый настоящий африканский гиппопотам, вышедший из реки на охоту.

Топот резко прекратился, дверной зрачок также резко потемнел — видать Света пялилась на своего гостя, прежде чем открыть.

— Открывай сова, медведь пришёл, — попытался пошутить Пельмень, да че то не в тему походу. — Это я Пельмененко. Саня.

Смеха шутка не вызвала, зато следом послышался звук отпираемого замка и едва слышимый скрип петель, тоже видать не смазанных.

Понятно, что Пельмень ни сном ни духом не был, что из трубки во время крайнего разговора со Светкой слышались какие-то голоса. И что вполне возможно Светка дома в эту минуту была не одна. Однако когда дверь открылась, никого кроме одноклассницы на пороге квартиры не оказалось. Если кто-то и был, то уже свалил.

А вот Светка…

Саня даже сглотнул, чувствуя как заливается густой краской и как по щекам растекается румянец.

Ой ё-ё-ёшеньки ой ой…

Света нарядила на себя до неприличия коротенький халат, который и халатом то было назвать не с руки. Халат казался до такого неприличия коротеньким, что его нижняя часть спускалась ниже бёдер в лучшем случае на десять сантиметров, а ещё вырезы по бокам. Точенные ноги одноклассницы как будто росли от зубов.

А на той линии, где должны были проходить… трусики… так там проходил только лишь след светлой полоски нежной девчачьей кожи.

В смысле трусиков на Светке не имелось, если кто не понял!

Саня почувствовал, что стало быть выглядит со стороны как самый настоящий пельмень, полностью оправдывая своё прозвище. Даже не пельмень, вареник блин — щеки горели пылом жаром от охватившего его смущения.

Девчонка, которую от состояния «в чем мать родила» отделяла лишь одна невнятная тряпочка, выглядела действительно сногсшибательно. Стройная, сочная и вся такая ништяковая, куда не глянь. Волосы у Светки были схвачены в тугой пучок, на лице нет и грамма косметики. А кончик ремешка халата, бывший тем самым единственным видимым препятствием на пути к прелестям, игриво спадал на коленку. Так и просился засранец: «Саня, развяжи скорее меня!»

Фух…

Саня не нашёл ничего лучше, чем размять шею и хоть как-то попуститься от напряжения.

— Привет, Саша, — Светка вымерила его взглядом и обворожительно улыбнулась.

— А, ага, да привет, — совершенно поплыл Пельмень. — Ты сегодня просто великолепна!

— Я всегда великолепна, если че. Ты бабки то принёс?