Чемпионат (СИ)

А Юра не слышал, он совершенно бессонным взглядом вперился в темноту, периодически освещаемую заревами пожаров. «А если всё закономерно и стремится к очищению, то к чему наши шевеления и телодвижения? Чтобы просто было интересно жить? Или всё же мы на что-то влияем?». Ему дико захотелось поговорить с отцом, задать ему вопросы, которые частенько его мучили, но в суматошной московской жизни отходили на второй план, заслоняясь бытом и футбольными многочисленными делами. Решив, что завтра же напишет отцу письмо, чтобы всё не забылось, успокоился и, обняв ответно жену, сразу провалился в глубокий сон.

Им всё же не удалось продержаться на Камчатке до конца августа. Они выползли, утомлённые, закопчённые и полные впечатлений к Камчатскому заливу и наткнулись на то ли пограничников, то ли какую-то чрезвычайную службу. Люди были решительными, в форме и без особых церемоний потребовали ныкаться в их вертолёт. Эвакуация. Протесты глохли в непроницаемом молчании, лишь глаза служивых подгоняли их на посадку.

- Ну, пусть так. Поехали, - Бобров смирился и затолкал возмущающуюся Леру в машину.

Штрафов их платить никаких не заставили, как и плату за принудительную транспортировку. Выгрузили в аэропорту Петропавловска. Ситуация за три недели изменилась. Город выглядел опустошённым. Однако жители покидать свои дома не спешили, просто схлынуло турьё, разом уменьшив население города раза в два. Самолёты летали лишь до Владивостока и Хабаровска. Выбрали новоявленную столицу Дальневосточной Республики. «Всё будем ближе к Москве», обосновал Юра. Утомление путешествиями уже чувствовалось и хотелось домой. Тем более, что стихия и впрямь непрерывно «давала прикурить».

В Хабаровске хоть и не трясло, но и курортом этот город тоже не был. Пожары в тайге застилали город едким смогом, Амур сочился жалкими протоками в широченном русле, а многочисленные китайцы создавали оглушающий гомон на площади перед гостиницей, в которой остановились ребята на ночёвку перед отправкой самолётом в Москву.

- Гулять пойдём? – спросил Юра вышедшую из душа Леру, которая благоухала чистотой и темнела загаром.

- Глотать дым и продираться сквозь толпы китаёзов? – в номере воздух более-менее очищался кондиционером.

- Ну, в общем, да. Я тоже не горю желанием. Тем более уже вечереет.

- Юр, вот скажи, - Лера вытирала полотенцем свои густые волосы. Они выгорели и стали отдавать «каштанкой». – При всей это раздробленности России, почему здесь образовалась Республика, а не просто отошла провинцией очередной к Китаю?

- Ха! Лерк, так на кой им столько проблем под своё крыло? У них сейчас и своих-то хватает неурядиц, а здесь такие масштабы огромные, люди такие… своеобразные, что ли. Уж точно не китайского менталитету. А так – пусть сами себе хозяйничают… точнее, думают, что хозяйничают, а узкоглазые свои дела проворачивают и сливки снимают.

- Ну, ладно, пускай так. А как же быть с территориями?

- А что с территориями?

- Ну, прирастать землями им надь или не надь?

- Ежели они тут живут и так, пусть и формально по местным законам, то зачем им это нужно? И потом, последние годы в связи с непорядками внутренними их экспансия приостановилась. Да и буйный экономический рост тоже. Тут, как раз на севере, скорее, речь можно вести о Маньчжурском сепаратизме.

- Какой ты умный, - Лера давно удовлетворила своё любопытство и теперь просто улыбалась тому, как размышлял Юра.

С утра они вновь, после Камчатских дымов, прокоптились и, пахучие, залезли в аэроплан.

- Сейчас, хоба! И в Москве дымы, - пошутил Юра.

- Да вроде ж не было признаков, когда мы уезжали.

- Да долго ли сейчас-то…

Вылетели утром и в полдень по столичному времени были в Москве. Дымов не оказалось, но пылища покрывала жирным слоем придорожные дерева и кусты.

***

В субботу вечером вылетели в Мадрид. Домодедовский Аэропорт уже около десяти лет, по сути, единственный аэропорт международного сообщения в Московской республике, был привычно пуст. Нужда в перемещениях у населения, если и была, то стоимость переездов в соседние государства, а, тем более, в дальние была не подъёмна для большинства. Редкие дельцы и чиновники, спортсмены, да военные ошивались у табло вылетов и прилётов. Очередей на регистрацию не было и вовсе.

«Московия» давно не летала собственным самолётом, да и чартеры команде не всегда давались. Экономили. Вот и сейчас, общим порядком, погрузились на регулярный рейс. Самолёт был новенький, спонсировался Чемпионатом. И вобрал в себя, помимо команды, небольшую горстку преданных болельщиков.

- Как там Лёшка? – Проскурин поинтересовался у Боброва, когда тот сел рядом.

- Да кто его разбёрет. Вечно нахмуренный, с кнопками музыки в ушах. Главное, чтобы по приезду поспал. В пять матч?

- Да, в пять.

- Анатолич, ты бывал в Мадриде?

- Да как-то не пришлось. В юности с родителями был в Барселоне. Какие-то смутные остались впечатления: жара, сиеста, мало красивых женщин.

- Это в какой-то такой юности тебя женщины интересовали, да ещё и с родителями если ездил? - изумился Бобров. В его глазах Валентин не выглядел таким уж ярым поклонником женского полу.