Чемпионат

Уже за полночь Ганжа, отказавшись ночевать у них, поехал к себе, влезши в свой новенький драндулет, который купил с заработков уже в «Московии».

— Как всегда, натоптал, всё поел и ушёл, не попрощавшись, — пронудел Юрий.

— Зато оставил опять же, как всегда, весёлый настрой.

— Это да. За что его и любим. Чего, завтра тогда в офис поедем к Тимуру?

— Давай только с утра, чтобы время осталось.

— Да, у нас же потом всё равно тренировка.

Они по-прежнему избегали личного транспорта, спокойно передвигаясь на общественно и лишь изредка пользуясь такси. Последние два года Москва заметно поредела жителями, особенно поубавилось приезжих из южных стран и областей.

До метро ребятам нужно было немного пройтись. Только начинало светать, но снег выбелил улицы сугробами и сумерки от этого становились уютными.

— Как будто середина января, — отметил Юра, по-детски наслаждаясь зимней погодой, периодически закидывал Леру рассыпчатым снегом.

— А ты как будто бы малый ребёнок, — Лера вышагивала в своих унтах и пухлой курточке, так и подмывая Юру столкнуть её в белые кучи.

Граждане жидкими ручейками стекались к метро «Орехово», погружались в подземную нору, сердито отряхивая налипшее на обувь. Юра при виде сумрачных лиц, сам загрустил.

— Смурные лица, пустые глаза. Как вдохнуть в них жизнь? — поделился он с Лерой.

— Ну, подумай сам — холодно, грязно, будильник из тёплой кровати вырвал, работа нелюбимая (скорее всего) совсем даже не манит… чему им радоваться?

— А вот как сделать, чтобы работа была любимой? Разве в безделии счастье?

— О! Юрка, предлагаю тебе озаботить Тимура этим вопросом, вы с ним любите пофилософствовать. К тому же, мне казалось, что у «Московии» цели не чисто футбольные, а как раз что-то там связанное с возрождение русского духа? — она кокетничала, конечно, она всё знала.

— Ай, ладно! Ты опять шутишь всё! — Юра уткнулся в свой планшетник.

— Рассердился, — Лера улыбнулась и поцеловала мужа в ухо, включила в плеере музыку.

Возле стадиона было по-зимнему тихо и не расчищено. А вот внутри в офисных помещениях кипела работа.

— Тимур! Вы тут ночуете, что ли? — поздоровавшись, спросил Бобров, войдя в комнату к Ахметдинову.

— А то ж! Кто рано встаёт… Это вы дрыхнете долго.

— Да где ж долго-то? Ещё только десять часов.

— Вот-вот, а мы уже тут вкалываем с девяти. Ладно, садитесь уже. Лиля тоже ещё спит, нету её. Кофейку?

— Да, можно. А чего за деятельность-то такая кипучая?

— Подожди, Ганжа вас известил или нет?

— Да вроде сказал, что есть сорок с лишком команд, и что «Московия» вошла в их число. А дальше надо бороться, чтобы в отцепленные не попасть.

— Ну и вот! Презентацию делаем, документы готовим.

— Подожди, я думал, что раньше всё это было готово.

— Во-первых, все мы суеверные. Во-вторых, требования они только сейчас выставили. Так что шуршим по быстрому. Времени — неделя. А насчёт идеи нашей, чтобы обворожить Кантона надо лично, Серёга сказал?

— Сказал-сказал, — нахмурился Юра.

— Ты не хмурься! Благородное дело и всё официально. Лера, ты составила характеристику Президента этого новоявленного?

— Ага, сейчас загружу тебе в компьютер, — Лера переместилась в президентское кресло, Юра удивлённо посмотрел на неё.

— Смотри, муж твой всё чем-то недоволен.

— Тимур, Юрка мой думает о высоком постоянно, и наши земные дела его всегда будут удивлять, — Лера подмигнула мужу, выглянув из-за большого монитора.

— Да ну вас, какие-то вечно дела вокруг, в которых я не разбираюсь.

— Ладно, ладно. Ты не серчай. Всё равно один из главных идеологов и вождей ты, ни к чему тебе, действительно, вникать во всякие детали, — впервые прозвучало вслух то, о чём думали они все уже давно: Бобров был вдохновителем «Московии» наряду с Тимуром, а как лидер — он был и вовсе важнее президента.

Все трое помолчали, оценив пафос момента.

— Однако, получилось помпезно. Я могу и возгордиться, — засмеялся Бобров, тем не менее, довольный.

Тут подоспела и Лиля. Стремительно влетев в комнату, поздоровалась. Она была привычно элегантна и богато одета. Если Лера была красива природной красотой в любом образе от пацанки в защитных штанах, до шикарной леди в вечернем платье, то Лилина красота была плодом её усилий и хорошего вкуса. Ахметдинов помог ей снять шубу, обнажив красивый брючный костюм.

— Ну, что, Лерочка, поразим этого лягушатника?

— Лиля, тебе это, без сомнения, удастся. А может, я для контраста оденусь попроще? Мол, смотрите, как неприметная жена у звезды «Московии»? — Лера пошутила, но Лиля восприняла серьёзно:

— Это какой-то колхоз, поверь мне. Они на такое давно не ведутся. После двадцатилетия моды на серость и однообразие, они соскучились по красиво и женственно одетым женщинам.

— Поняла. Но ты позволишь нам с Юркой самим прошвырнуться по магазинам?

— Да, дети мои, я доверяю вашему вкусу, а общие моменты и цели я тебе обозначила.

Бобров со скучающим видом гонял ручкой кусок бумаги по столу.