Читаем Чемпионка Слизерина (СИ) полностью

— Добровольна ли твоя жертва, чужестранец? Ты осознаешь, что твоя душа навеки останется стражем богини? Вечно ты будешь стоять у ее трона и помогать в ее трудах.



Руди ухмыльнулся:



— Служить красивой даме, для разнообразия еще и не сумасшедшей? Я согласен, жрец. Моя жертва добровольна и осознанна. Я готов.



Голос продолжил:



— Есть ли у тебя последнее желание? Только не проси сохранить тебе жизнь, это невозможно.



Руди снова улыбнулся:



— Да я и не собирался. Мое желание просто и сложно. Я хочу, чтобы душа моего друга, школьного товарища Тома Риддла, была прощена после окончательной смерти, и заняла свое место рядом со мной. Ему здесь понравится. Это вы можете сделать?



Жрецы зашептались, неожиданно раздался женский голос, говорящий явно по-английски.



— У них нет такой власти, Родольфус. Зато у меня есть. Сегодня удивительная ночь, а я впервые в Мексике. Куда только не отправляются англичане в свое большое путешествие. В благодарность я даю свое разрешение и дарую душе Тома Риддла возможность замолить свои грехи служением моей сестре, богине этих мест. Пусть будет так.



Возле золотого трона появилась фигурка стройной женщины, закутанной в черное. Она обратилась к сидящей фигуре, и ответила ей не Химена. Древнее божество говорило устами нашей подруги.



— Да, Хель, я принимаю твой подарок. Пусть воин Том Риддл займет место в моей страже. Это хороший дар, сестра. Я дарю тебе в ответ твою мантию, ее принес мальчик, что сегодня не умрет. Он принес ее в дар мне, но тебе она нужнее.



      Мантия Гарри оказалась лежащей на камнях у трона, вспыхнул ослепительный свет. Молча упал Родольфус, выгнулся дугой, а его тело исчезло. У Гарри вырвался безмолвный крик, его шрам засветился и развеялся без следа, призрачные фигуры пропали.



      Неожиданно оказалось, что в небе ярко светит солнышко, Химена лежит в забытьи на троне, а кроме нас, никого нет на вершине. Девушка застонала и открыла глаза:



— Мне сказали, что все получилось. Крестражей больше нет, Гарри свободен, а Том и Родольфус счастливы в призрачной охране богини Центеотль.



Так Гарри обрел свободу и надежду на долгую счастливую жизнь.


Примечание к части Не бечено.

Глава 17



      Мы устроили семейный совет, где выслушали мнение каждого из присутствующих. Честно сказать, Гарри и я просто блаженно улыбались и нежно оглядывали родных нам людей. После того, как дед постановил собрать «семейный совет», наши мозги отключились от счастья. Счастливым людям с кучей родственников не понять наши чувства. С самого раннего детства каждый из нас мог рассчитывать только на себя, мы были сиротами. И вдруг «семейный совет». Это значит, что близкие, не равнодушные нам люди будут обсуждать вместе, как сделать лучше для нас. Это похоже на чудо. Так что мы сидели рядышком и глупо улыбались, кивая в такт словам. Как ни странно, первой заметила наше неадекватное состояние Луна. Она рассеянно оглядела магов и тихо сказала:



— Они вас не слышат. Они просто счастливы, что у них появились люди, которые за них волнуются.



Спорящие мужчины резко замолчали и переглянулись. Дед обратился к нам:



— Дети, вы нас вообще слушали?



Гарри счастливо улыбнулся и накрыл мою руку своей.



— Нет. Простите. После слов «Семейный Совет» я отключился. Инди тоже, по-моему.



      Дядя Рабастан откашлялся. Он сам настоял, чтобы мы называли его «дядя», в доказательство нарисовав по памяти копию семейного древа. Чистокровные семьи все пересекались друг с другом, так что мы, не колеблясь, стали называть его «дядей». Так вот, дядя Рабастан взял слово:



— Дети, мы посовещались и единодушно решили, что вам нужно доучиться. Возвращайтесь в школу, пусть у вас будет еще два года детства. Альфард Блэк встретится с директором и расскажет ему историю уничтожения крестражей. Заодно объяснит, куда делась его любимая палочка. Понимаете, дети, всего даров смерти три. Бузинная палочка, воскрешающий камень и мантия-невидимка. Как вы помните, мантия вернулась к хозяйке. Мы думаем, что она притянула остальные вещи. Кольцо с воскрешающим камнем лежало в вещах вашего дедушки, кольцо на месте, а камня там нет. Похоже, что директор тоже потерял свою палочку. Бонусом пропали метки у бывших УПСов, мое предплечье стало чистым, как и у Барти. В общем, дед присмотрит за вами в школе, а мы будем ждать вас здесь. Бартемиус подыскивает подходящий дом, я ему помогу. Сириусу приглянулась кузина Химены, я посватаюсь, на правах родственника.



      Мне эта идея сразу понравилась. Страшновато оставлять жениха в краю ярких красоток, но такой риск — часть жизни. Гарри хотел было настоять на немедленном кругосветном путешествии с крестным, но ему напомнили про квиддич, братец подумал и согласился.



      Таким образом, мы вернулись в Лондон в двадцатых числах августа. Верный домовик закупил все самостоятельно, мы только новую форму примерили, да еще мантии обновили. Джамбо Джет на нас надышаться не мог. Луна постоянно была с нами, даже жили мы все вместе. Ее отец остался в Мексике на неопределенный срок, она оказалась предоставлена сама себе. Дед вздохнул и стал заботиться еще об одной внучке.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство