Чемульпо-Владивосток [СИ, финальная редакция, том 1]

   Как и было обещано, "Варяг" под напряженными взглядами с мостика "Асамы" отдал кормовой якорь на границе нейтральных вод. За ним бросил оба носовых якоря "Сунгари". Когда течением пароход развернуло поперек фарватера, был также отдан и кормовой якорь. Команда подтянула к борту шедшие до этого на буксире шлюпки, зачем-то сразу четыре, и стала демонстративно перебираться на "Варяг". От глаз японского адмирала не укрылось то, что шлюпки эти явно были с крейсера, но на боканцы их не поднимали.

   "Блефуйте, блефуйте... Хоть бы шлюпки на "Варяг" подняли, а то все белыми нитками шито", - усмехнулся про себя Уриу. Он прибыл для переговоров на стоявший ближайшим к противнику броненосный крейсер "Асама". "Хотя, если бы не предупреждение Бейли, вынужден признать, было бы неприятно выбирать между необходимостью обеспечить бесперебойное функционирование порта и уничтожением "Варяга". Хвала Лучезарной Аматерасу, кажется, сегодня получится и то и другое без потерь в кораблях. Неплохое начало войны, крейсера еще пригодятся Японии. Вряд ли все остальные русские командиры окажутся трусами под стать этому Рудневу. Решающие битвы еще впереди, а этот "Варяг" станет самым мощным бронепалубным крейсером в составе императорского флота".

   Не дойдя до "Асамы" примерно шесть кабельтовых, бросил, наконец, якорь и "Кореец", шедший с флажным сигналом по международному своду "Высылаю парламентера для переговоров". На мостике "Асамы" некоторые офицеры крейсера и штаба отряда были весьма обеспокоены чрезмерным сближением с потенциально враждебным кораблем. Что и понятно, ведь в детали своего общения с командиром "Тэлбота" контр-адмирал их не посвящал.

   Но по мере неторопливого приближения русской канонерки, чуть было не занервничал всерьез и сам Уриу. И только разглядев на палубе "Корейца" зачехленные орудия и почти полсотни слонявшихся без дела моряков, с любопытством глазевших на "Асаму", контр-адмирал отменил отданный командиром крейсера приказ о наборе и подъеме сигнала "Стой, или открою огонь".

   В конце концов, сейчас главное - не сорвать удачное начало переговоров. И так вчера приняли, как потом выяснилось, уход из бухты "Корейца" за попытку помешать десантным транспортам. Нервы у всех на пределе, оно и понятно - первый день первой войны с великой европейской державой. Это не китайцев гонять, что для самураев привычно. По той же причине Уриу отказал командиру "Асамы" капитану первого ранга Ясиро в просьбе навести на "Кореец" орудия главного и среднего калибра. Один слишком нервный артиллерист - и прощай бескровная победа и целый трофей. В конце концов, эта старая лодка все равно ничего "Асаме" не сделает, а пугать русских до начала переговоров не стоит. Рано.

   В бинокль было видно, как с "Корейца" на катер, до этого шедший за ним на буксире, перебрался офицер. "Наверное, сам Руднев пожаловал, раз ради него погнали канонерку, кого попроще отправили бы сразу на катере", - ехидно подумал Уриу, представив, как русский каперанг при параде, в треуголке и со шпагой будет карабкаться по бортовому трапу у переднего среза. Кормовой, по понятной причине полной боеготовности корабля, никто на японском флагмане ставить не собирался.

   Самих русских, находившихся в катере, похоже, отсутствие парадного трапа ничуть не смутило. Они сначала нахально подошли к корме "Асамы", и только потом, естественно, так и не дождавшись спуска оного, продвинулись вперед и ошвартовались под баковым бортовым трапом, рядом с носовым казематом японского крейсера. Судя по тому, с какой скоростью катер плелся от "Корейца" и как обильно при этом дымил, его машины и правда были не в лучшем состоянии, так что Бейли, скорее всего, не обманул в отношении технического состояния "Варяга".

   Неожиданно сноровисто поднявшийся на борт моложавый офицер с лихо подкрученными усиками был встречен на баке крейсера лейтенантами Иида и Нарута, после чего немедленно препровожден на мостик к контр-адмиралу. Откозыряв и представившись лейтенантом Берлингом, он заявил, что прибыл для вручения послания командира "Варяга" лично в руки японского командующего.

   "Странно, - с легким привкусом раздражения отметил Уриу, - вообще-то на переговоры о капитуляции Руднев мог бы пожаловать и сам. Или он ожидает на "Корейце" проведения второго раунда, а его лейтенант - не более чем прощупывание почвы? Интересно, догадывается ли этот юноша о том, что их ждет? Скорее всего, нет, уж больно дерзко и самоуверенно смотрит..."

   Не теряя времени, русский парламентер вручил Уриу конверт. Примерно представляя себе общий смысл послания, тот неторопливо, смакуя момент, вскрыл его. На единственном вложенном листке был текст следующего содержания: