Чэнь Шаоюй – Ван Мин. Биография. Воспоминания

По своей внешности и складу ума Шаоюй очень напоминал своего деда по материнской линии Юй Хуаньтана (по прозвищу Ливэнь), тоже сельского учителя, известного во всей округе своим умом и добродушием. Он был хорошим наставником детей, воспитывал учеников умело, без побоев и оскорблений. Большое влияние он оказал на своих детей и внуков. Второй из его сыновей – Юй Чэнжун (другое имя – Юй Ютан) и третий – Юй Чэньсюй (Юй Сяотан) стали членами КПК. Юй Чэнжун был секретарем райкома КПК. После ухода главных сил Красной армии из Соврайона Хубэй-Аньхуэй-Хэнань он был схвачен врагами, которые продели ему в нос веревку и водили по улицам для устрашения населения. Он принял мученическую смерть: ему сначала отрубили руки и ноги, затем – голову. Юй Чэньсюй был политруком роты Красной армии. Погиб, прикрывая отход главных сил Красной армии.

Мать Шаоюя весной 1930 г. вместе с отступавшими частями Красной армии ушла в старую опорную базу Нюшифань – в 4–5 километрах от Цзиньчжая, где были выше и отвеснее горы, а опорная база была лучше укреплена и имела более длительную, чем в Цзиньчжае, историю. Когда белые войска были отбиты, она возвратилась в Цзиньчжай вместе с частями Красной армии. Но по пути домой она слегла от переутомления; к тому же несколько дней не могли добыть еду, а тут еще узнала она о гибели двух своих братьев за один месяц. Вскоре по возвращении домой мать Шаоюя умерла от шока.

Отец Шаоюя за период от передислокации 4-го фронта Красной армии в провинцию Сычуань в 1932 г. до кануна Сианьских событий в конце 1936 г. пять раз арестовывался врагами и заключался в тюрьму, подвергался жестоким пыткам. Враги часто угрожали его «закопать заживо», «отсечь голову» и т. п., но отец стойко отказывался давать показания. Смерти он избежал только благодаря заступничеству широких масс местного населения. Был, например, случай, когда за него поручились сразу 64 старосты местных баоцзя[9].

Относительно спокойно отцу Ван Мина и его детям, находившимся при нем, жилось в период антияпонской войны – благодаря созданию антияпонского национального единого фронта в конце 1937 г. они смогли выехать в Синьцзян, губернатор («дубань») которого Шэн Шицай в течение нескольких лет поддерживал хорошие отношения как с Советским Союзом, так и с КПК.

После нового раскола между Гоминьданом и КПК в 1947 г. гуансийский милитарист Ван Босюн, войска которого дислоцировались в Цзиньчжае, снова арестовал отца Ван Мина и старшую из его дочерей Цзюэминь, бросив их в заключение сначала в Цзиньчжае, затем в тюрьму уезда Хошань. Ван Босюн не раз громко выкрикивал угрозу:

– Выведите-ка на казнь отца и сестру этого Чэнь Шаоюя!

Только после освобождения всей страны отец и сестра Ван Мина вышли на свободу. В 1949 г., после освобождения Пекина, первый же новый начальник уезда Цзиньчжай, коммунист, писал Ван Мину: «Дядюшке Чэню очень трудно, практически он жил подаяниями. Сейчас мы его поместили в уездной администрации. Он хорошо знает местную обстановку, может помогать в работе».

Прибыв в Пекин в 1950 г., отец радостно сказал Шаоюю:

– Сынок! Мы каждый день мечтали о победе коммунистов. Наконец-то дождались![10]

К сожалению, 11 мая 1957 г. отец скончался. В то время Канцелярия и Орготдел ЦК КПК похоронили его на Кладбище революционеров Бабаошань вблизи Пекина. Кто мог знать, что в 1966 г. предатель Мао Цзэдун под вывеской «культурной революции» поднимет контрреволюционный переворот, в ходе которого были разгромлены Компартия Китая и органы народной власти, неисчислимое множество коммунистов было убито; могила отца Ван Мина была раскопана, а останки его – выброшены! Если бы отец мог узнать все это, он, наверное, сказал бы: «Не печалитесь, дети! Это – честь для всех нас. Посмотрите, сколько могил павших революционеров разрушено Мао Цзэдуном, этим антисоветчиком и антикоммунистом. Народ еще вынесет палачам свой приговор!».

II. Детские годы

1. Заклад. Заем. Парные надписи

С восьми лет Шаоюй принимал участие в труде домашних. Помогал, например, родителям принимать клиентов, брать деньги взаймы, относить вещи в заклад. А к новогодним праздникам писал на продажу «парные надписи», что давало какую-то прибавку к доходу семьи.

Бамбуко-древесная лавка отца приносила чаще убытки, чем доход, поскольку приезжие покупатели жили в доме хозяина лавки и кормились за его счет; не понравится им обслуживание – в следующий раз они пойдут уже в другую лавку. В поисках товара отец постоянно лазил по горам. Когда приезжали клиенты, отцу приходилось сопровождать их в осмотре товара; часто он настолько уставал, что домой возвращался со стонами и валился с ног от сильной геморроидальной потери крови.

Мать Шаоюя целыми днями готовила у плиты – для клиентов и для всей своей семьи, в готовке ей помогали все дети. В дни везения удавалось не только вернуть затраты на обслуживание клиентов, но и немного выручить на жизнь семьи. В дни же невезения – одни убытки. Поэтому жизнь семьи часто поддерживалась на займах и закладах.