Черчилль

В 1947 г. умер его брат Джек. Черчилль сильно переживал эту утрату. С Джеком у них были близкие отношения, они много путешествовали вместе и во время войны жили под одной крышей. Зато он был очарован Кристофером Сомсом, женихом своей младшей дочери Мэри. С Сомсом, которому тогда было 25 лет, они имели сходные интересы: оба любили красивую жизнь и партию консерваторов. Сомс увлек его миром скачек – к изрядному неудовольствию Клементины. В том же году Кристофер женился на Мэри, а в 1950-м выиграл на выборах и попал в парламент. До последних дней жизни Черчилля зять оставался его самым верным сторонником.

В это же время Черчилль впервые обрел финансовую стабильность. Он продолжал получать высокие гонорары за книги, однако благополучное будущее обеспечила лишь продажа Чартвелла. Дом был приобретен группой благотворителей, предоставивших супругам Черчилль право пожизненного проживания в нем. После их смерти особняк по завещанию отходил в ведение Национального треста. Это было красивое решение. Чартвелл и по сей день является музеем.

Тем временем мир бросал Черчиллю новые угрозы и вызовы, и он был готов употребить свое влияние на их урегулирование. Обретение Индией в 1947 г. независимости сильно расстроило его. Правда, в последующие годы он подружился с Джавахарлалом Неру и примирился с потерей этой «жемчужины» британской короны. Но более всего Черчилля тревожил двуполярный мир, в котором сохранялось противоборство между США и Советским Союзом.

Хотя авторство термина «железный занавес» принадлежит не ему, Черчилль популяризовал его в своей знаменитой речи, произнесенной в 1946 г. в Фултоне, штат Миссури. В большинстве своем американцы, в том числе в высших политических кругах, относились к союзу с Англией настороженно. Такой союз был главным честолюбивым замыслом Черчилля и ключевой темой его речи. Несомненно одно: Фултонская речь Черчилля внесла свой вклад в противостояние с Советами и способствовала созданию в 1949 г. военно-политического блока НАТО.

В Европе Черчилля интересовали первые дискуссии о ее единстве, горячим сторонником которого он всегда являлся. Он легко представлял себе европейскую армию, но без участия в ней Англии. Он хотел видеть сильными и Европу, и Штаты – при условии, что Британия сохранит независимую позицию по отношению и к той, и к другим.

Черчилль продолжал много писать, в чем ему оказывали серьезную помощь исследователи и ученые. Его мемуары о Второй мировой войне в шести томах были опубликованы в 1948–1954 гг. В 1958 г. он закончил «Историю англоязычных народов», а пятью годами ранее, в 1953-м, удостоился Нобелевской премии в области литературы. Что вполне в его духе, в тот день у него была запланирована встреча с Эйзенхауэром, и потому он не смог присутствовать на церемонии вручения премии. Вместо супруга ее получила верная Клементина.

Возвращение на Даунинг-стрит

Черчилль вернулся на Даунинг-стрит в результате общенациональных выборов, состоявшихся в октябре 1951 г. Во время обеих кампаний он сосредоточил внимание на внутренних проблемах и таким образом избежал ошибок 1945 г. Свою роль сыграло и то, что после шести лет радикального правления лейбористов с их политикой затягивания поясов людям хотелось перемен. Черчилль выиграл, опередив соперников всего на 17 голосов.

Второй период на посту премьера стал для Черчилля бледной тенью первого. Ему уже исполнилось 77 лет, и его некогда острый ум был уже не тот. Его второму премьерству не хватало динамизма и остроты видения проблем. Черчилля окружали такие талантливые фигуры, как Брендан Брэкен, Кристофер Сомс или Энтони Иден, но без него никто не мог ничего сдвинуть с места. Он же по-прежнему был зациклен на международных проблемах.

Неожиданно его вниманием завладели английские военные базы в Египте, вопрос, которым он досаждал равнодушному Эйзенхауэру во время их встречи в январе 1952 г. Американский президент не одобрял имперских амбиций Англии. И вместе с тем он не стал возражать против двустороннего диалога с Советской Россией после смерти Сталина, последовавшей в 1953 г. Выдвигая такое предложение, Черчилль видел в этом возможность ослабить напряженность между двумя военно-политическими блоками, а также еще один шанс для себя войти в историю.

Эта инициатива ни к чему не привела. Когда об этом стало известно, Иден и другие члены правительства тотчас наложили вето на его предполагаемую поездку. В их глазах действия Черчилля были сродни палящей мимо цели пушке, а сам запрет – свидетельством его истинного положения. Консервативной партии, если она хотела одержать победу на следующих выборах, нужен был новый лидер. Настало время действий.

Возможно, Черчилль и впрямь слишком долго цеплялся за свой пост. Иное дело, что он пользовался слишком большим уважением в рядах партии, отчего никто не осмеливался прекословить ему. В июне 1953 г. с ним прямо на Даунинг-стрит случился удар. Поездка отпала сама собой. Широкой огласке этот факт предавать не стали. Сомс с Иденом окружили состояние здоровья премьера завесой молчания.