Черчилль. Биография

18 декабря Черчилль написал Ф. Э. Смиту, который в июне был назначен генеральным атторнеем и вошел в состав правительства: «Ко мне здесь все хорошо относятся, я чувствую уважение, и меня обычно призывают вернуться домой и раздолбать это проклятое правительство». После Рождества, не будучи еще назначенным на должность, Черчилль на несколько дней вернулся в Лондон. Там он однажды ужинал с Ллойд Джорджем, который отдалился от Асквита и от центра политической власти. Он также встретился за ланчем с редактором Observer Д. Л. Гарвином, другом Фишера, который выступал за примирение между ними. «Он готов закопать топор войны, – сообщил Гарвин, – и целиком и полностью за вас. Почему бы не открыть заново старое предприятие на новой основе в сопровождении бросаемых в воздух шляп по всей стране? Славы хватит на вас двоих и еще останется с кем поделиться».

Была ли это просто фантазия? В течение четырех дней в Лондоне Черчилль пришел в возбуждение от разговоров о неминуемом кризисе, связанном с воинской повинностью. Вернувшись во Францию 27 декабря, он рассказал об этом капитану Спирсу, который записал в походном дневнике: «В Лондоне он встречался с Ллойд Джорджем, который собирается сокрушить правительство. Когда либо Бонар Лоу, либо Ллойд Джордж станет премьер-министром, то Черчилль получит военную промышленность или Адмиралтейство». В тот же день Черчилль написал Ллойд Джорджу: «Не упустите возможность. Время пришло».

Ожидая в Сент-Омере новостей о своем батальоне, Черчилль перебрался из Генерального штаба в квартиру Макса Эйткена, который тогда занимал пост наблюдателя от Канады на фронте. Они были друзьями, и Эйткен уговаривал Черчилля подумать о возвращении к власти. В это время Черчиллю, как никогда, нужна была поддержка, и он всю жизнь был благодарен Эйткину за веру в него. Пока они общались в Сент-Омере, Ллойд Джордж посетил Клементину на Кромвель-роуд, 41. «Мы должны вернуть Уинстона, – сказал он и спросил: – Не хочет ли он вернуться в Англию, чтобы возглавить отдел тяжелого вооружения в Министерстве военной промышленности? Сотня тяжелых пушек, которые должны были быть поставлены в марте, задерживается из-за отсутствия напористости ответственного за это человека».

Из предложения Ллойд Джорджа ничего не вышло. На Западном фронте Черчилль побывал еще на двух новых участках. 28 декабря – в Нев-Шапеле. «Немцы, – писал он, – перестали стрелять, как только мы прибыли, и я смог без особого риска осмотреть передовые части, что необходимо для изучения линии фронта». На следующий день они со Спирсом направились на самый дальний участок британской линии обороны к хребту Вими, за которым начинались окопы французов. «Линии разделяют всего несколько метров, – рассказывал он в письме Клементине. – Траншеи на вершине хребта, но здесь гораздо меньше ожесточения, чем на участке гвардейцев. Там нельзя и носа показать без серьезного риска погибнуть. Здесь же часовые смотрят друг на друга через бруствер. Пока мы находились в траншее, немцы дали знать французам, чтобы те попрятались, потому что их начальник собирается дать команду начать обстрел». Снаряды били по ходу сообщения, по которому они со Спирсом пришли, а не в тот, по которому возвращались.

В первый день нового, 1916 г. Черчилль узнал, что ему предстоит командовать 6‑м батальоном Королевских шотландских фузилеров 9‑й дивизии. Вечером в Мерри он ужинал с офицерами. «Большинство личного состава, – написал он Клементине, – оказалось знакомыми по армейской службе в разных местах, и мы провели приятный вечер». Из двенадцати полковников, командующих другими батальонами 9‑й дивизии, один учился в Харроу и Сандхерсте, несколько других участвовали в различных кампаниях. Командир инженерной службы 9‑й дивизии майор Хирн служил с ним еще в Малаканде. В письме он назвал Хирна «мой индийский знакомец – толстый, сообразительный, спокойный, рассудительный».

Черчилль рассказал Клементине, что его батальон понес такие тяжелые потери под Лосом, что в нем остался только один кадровый военный – восемнадцатилетний парень, который присоединился к батальону всего несколькими месяцами ранее. Все остальные офицеры были добровольцами, людьми разных профессий из Шотландии, не имевшими опыта окопной войны. У Черчилля было всего две недели, чтобы обучить и сплотить их. Помогать ему в этом должен был его молодой друг Арчибальд Синклер, которого ему удалось назначить своим заместителем.