Черчилль: Частная жизнь

Из Канзас-Сити экспозиция отправится сначала в тур по США: Дейтройт, Нью-Йорк, Вашингтон, Провиденс, Даллас, Миннеполис и Лос-Анджелес, затем будет показана в Канаде: Торонто, Монреаль, Фредериктон и Ванкувер, в Австралии: Канберра, Сидней, Брисбан, Мельбурн, Гобарт, Аделаида и Перт, а также в Новой Зеландии: Данедин, Кристчерч, Веллингтон и Окланд.

Первая персональная выставка на родине художника состоится в 1959 году в лондонской Диплома-галерее. В экспозиции, проходившей под патронажем Королевской академии искусств, будет представлено 62 работы Уинстона. За всю историю Черчилль станет пятым академиком, который еще при жизни удостоится столь масштабной выставки. Сам Уинстон в день открытия находился на вилле Ля-Пауза и получал все новости от своей жены Клементины.

...

«13 марта 1959 года

Мой дорогой.

Задолго до того, как ты получишь это письмо, до тебя дойдут новости, что вчера в четверг, в день открытия твоей выставки, ее посетило 3 210 человек. Началась такая давка, что организаторы были вынуждены открыть третью залу, и все картины пришлось перевешивать. Представители академии очень возбуждены и говорят, что для персональной выставки такое количество посетителей – рекорд. В прошлом году проходила выставка Леонардо да Винчи, так на нее в день открытия пришло только 1 172 человека. Бедный Леонардо…

Любящдя тебя, Клемми».

«16 марта 1959 года

Мой дорогой.

…Твои картины бьют все новые и новые рекорды. За четыре дня со дня открытия – четверг, пятница, суббота, воскресенье (полдня) – твою выставку посетило 12 283 человека…

С любовью, от преданной тебе Клемми».

«5 мая 1959 года

Мой дорогой.

…Сообщаю последние новости по поводу выставки. К твоему приезду число посетителей превысит 100 000 человек…

Любящая тебя, Клемми». [528]

В день закрытия экспозиции ее посетило 141 000 человек. [529]

«Похоже, все глубоко поражены той яркостью, силой и самоуверенностью, которые исходят от этих картин, – заметит искусствовед Джон Лондон в „News Chronicle". – Даже некоторые современные художники признали, что дюжина работ могла бы смело соперничать с лучшими шедеврами импрессионистов». [530]

С ним соглашался и искусствовед Джон Расселл из «The Sunday Times»:

«Все без исключения картины выдержаны в необычной тональности с заразительной веселостью. Все выполнено с высоким профессионализмом. В одной из своих картин 1920-х годов сэр Уинстон смог справиться сразу с тремя вышеперечисленными трудностями. Больше же всего его любовь к жизни передают картины, сделанные на южном берегу Франции. Обратите внимание на работы, которые он создал в восьмидесятидвух– и восьмидесятитрехлетнем возрасте. Какая импульсивность и свободно парящий восторг над окружающим миром!» [531]

Почувствовав приятный вкус общественного признания, Черчилль стал менее категоричен в оценках собственных полотен. Трудно сказать, насколько они стали ему ближе, но факт остается фактом: начиная со второй половины 1950-х годов Уинстон уже не стеснялся дарить картины своим друзьям и близким. До поры до времени раздача собственных работ была необсуждаемым табу для британского политика. Однажды он признался своей тетке Лесли Леони:

– Мои картины слишком плохи, чтобы их продавать, и слишком дороги, чтобы просто дарить в другие руки. [532]

Со временем его позиция стала меняться. Премьер-министр Австралии сэр Роберт Мензис, знавший Черчилля еще с 1936 года, в течение многих лет мечтал об одной из его работ. Обычно все просьбы заканчивались неубедительными отказами. Каково же было удивление Роберта, когда в один из его визитов в Чартвелл в 1955 году Уинстон сказал:

– Кстати, ты должен иметь одну из моих картин.