Читаем Черчилль: Частная жизнь полностью

От дальнейших происшествий Уинстона спасет все та же политика, неожиданно вмешавшаяся в 1880 году в его беззаботную жизнь. В ходе парламентских выборов партия консерваторов во главе с Дизраэли потерпит сокрушительное поражение. Новый кабинет назначит нового вице-короля Ирландии, вынудив герцога Мальборо сложить с себя полномочия и вернуться обратно в Англию.

Незадолго до отъезда Черчиллей из Ирландии перед Уинстоном, как он сам потом выразится «нависнет угроза образования», воплотившаяся в «зловещей фигуре гувернантки». [38] Желая оградить впечатлительного Уинни от неприятных переживаний, миссис Эверест решит пройти с ним предварительный курс по книге «Чтение без слез». Однако учебник так и не оправдает своего названия. В течение нескольких дней она безуспешно будет показывать ручкой на различные буквы и слоги, пытаясь добиться от Уинстона их произношения. Когда же «роковой день» настанет, Черчилль не придумает ничего лучше, как выбежать из дома и спрятаться в близлежащих кустах. Так для Уинстона начался пятнадцатилетний период его образования, наполненный «тяжким трудом, потом, слезами», а иногда даже и «кровью».

3 ноября 1882 года, за четыре недели до своего восьмого дня рождения, Уинстон поступил в приготовительную школу Сент-Джордж, расположенную в Аскоте. Черчилль плохо отнесся к такому покушению на свою личную свободу. Ведь к тому времени он был обладателем поистине замечательных игрушек — паровоза, волшебного фонаря и огромной коллекции оловянных солдатиков. С началом же образования весь детский мир с его сказочными персонажами и детскими баталиями рушился, словно карточный домик. Уинстон станет слезно умолять своих родителей повременить с учебой, но в данном случае «с моим мнением считались не больше, чем с желанием появиться на свет». [39]

Когда Уинстон приехал в Сент-Джордж, все ученики были на прогулке, мальчика познакомили с будущим преподавателем. Когда они остались наедине, учитель достал тоненькую книжечку в зеленовато-коричневой обложке и произнес:

— Ты раньше никогда не занимался латынью, не правда ли?

— Нет, сэр, — прозвучал настороженный ответ.

— Это латинская грамматика, тебе нужно выучить вот этот параграф. Я зайду через полчаса и проверю, что ты выучил.

Когда учитель вышел из класса, Уинстон медленно придвинул к себе учебник и, заглянув в него, увидел:

Mensa — стол


mensa — О, стол


mensam — стол


mensae — к столу или для стола


mensa — столом, со столом или из стола

В его голове тут же промелькнуло: «Боже мой! Что бы это все могло значить? Где здесь смысл? Все это полнейшая ерунда. Единственный выход — зазубрить наизусть». Когда учитель вернулся, Уинни нехотя произнес все, что успел запомнить.

Увидев, что ответ произвел благоприятное впечатление, Черчилль набрался смелости и решил спросить:

— А что это все значит, сэр?

— Что написано — то и значит. Mensa — стол. Mensa есть существительное первого склонения. Всего существует пять склонений, ты выучил единственное число первого склонения.

— Но все же что это значит? — не унимался Уинстон.

— Mensa — означает «стол», — стал раздражаться наставник.

— Тогда почему mensa означает «о, стол»? И вообще, что значит «о, стол»?

— Mensa, «о, стол», — это звательный падеж.

— Но почему «о, стол»?

— «О, стол» ты будешь говорить в том случае, если станешь обращаться к столу.

— Но я никогда не буду разговаривать со столом, — тут же выпалил Уинстон.

— Если ты будешь мне дерзить, то тебя накажут, и можешь мне поверить, сделают это самым суровым образом. [40]

Но, Черчилль не придаст данным словам большого значения. За два года учебы в Сент-Джордже ему придется не раз испытывать на себе всю строгость викторианского образования.

Не обойдется, правда, и без положительных моментов. Именно в Аскоте Уинстон впервые увлечется чтением. Сначала отец подарит ему «Остров сокровищ». Затем Уинни буквально проглотит все сочинения Райдера Хаггарда, а легендарные «Копи царя Соломона», которые он будет считать хроникой реальных событий, перечитает свыше десяти раз. После беллетристики Черчилль переключится на военную историю, заказав себе красочно иллюстрированный труд генерала Уиллиса Гранта «История гражданской войны в Америке». К тому же за годы своего пребывания в Сент-Джордже Уинстон выучит наизусть отрывки из произведений Байрона, Лонгфелло, Маколея и Милтона.

И все это на фоне неутешительных успехов по основной учебной программе. В своем первом отчете в декабре 1882 года директор школы сообщит родителям Черчилля, что их сын по успеваемости занял последнее место в классе. К тому же «он — вечная причина всех беспорядков», «постоянно попадает в какие-то переделки», поэтому мало надежды, что «он научится вести себя как должно». [41] К аналогичному выводу придет и леди Рандольф, после возвращения Уинстона на рождественские каникулы. Делясь впечатлениями с мужем, она будет шокирована громкими и вульгарными речами их старшего сына. [42]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное