Черчилль и евреи

Черчилль знал, что Эмери, работавший в качестве заместителя министра в правительстве Ллойд-Джорджа, был твердым сторонником Декларации Бальфура в ходе ее обсуждении в 1917 году. Единственное, чего не знал Черчилль, – так это то, что со стороны матери предками Эмери были венгерские евреи. Это стало известно лишь спустя много лет после смерти самого Черчилля.

Новым элементом в палестинских дебатах стала позиция Рузвельта, под давлением Государственного департамента США предложившего вооружить палестинских арабов, чтобы заручиться их поддержкой делу союзников в надежде, что они примут участие в общей борьбе. 6 октября Черчилль написал Александру Кадогану, постоянному заместителю министра иностранных дел: «Я мог бы, конечно, указать президенту США на опасность вооружения арабов в то время, когда евреи остаются практически разоруженными, и на серьезные последствия, которое это может иметь для выполнения наших обязательств по отношению к евреям в конце войны. Это, как мне кажется, может оказаться решающим доводом. За всей проблемой нужно следить с величайшей бдительностью».

25 октября Х. Вейцман гостил у Черчилля в Чекерсе. Там присутствовали также брат Черчилля Джек, его сын Рэндольф и заместитель премьер-министра Клемент Эттли, лидер лейбористской партии. Заметки Х. Вейцмана дают живое представление о происшедшей там дискуссии, в ходе которой Черчилль сказал присутствующим: «После того как будет сокрушен Гитлер, необходимо будет подобающим образом урегулировать положение евреев в Палестине. У меня есть дело, оставленное мне по наследству лордом Бальфуром, и я не собираюсь от него отказываться». Х. Вейцман отметил, что он уверен, что позиция самого Черчилля в этом вопросе не изменится, однако «есть темные силы, работающие против них, и способные повлиять на решения, принимаемые правительством». Черчилль сказал Х. Вейцману: «Зато у вас есть очень хорошие друзья. Например, мистер Эттли и его лейбористская партия занимают твердую позицию в этом вопросе».

Эттли подтвердил, что он действительно выступает за удовлетворяющее евреев урегулирование в Палестине, добавив, что, по его мнению, «должно быть что-нибудь сделано, чтобы разрешить евреям селиться в Трансиордании».

Черчилль сказал по этому поводу, что сам он размышлял о разделе Палестины, однако превращение Трансиордании в дополнительную территорию, где могли бы селиться евреи, также являлось «неплохой идеей». Тем самым он фактически поддержал высказанную самим Х. Вейцманом двадцать лет назад мысль о том, что Трансиордания должна стать частью территории еврейского национального очага. Черчилль добавил: «Я все знаю об ужасном положении евреев. Они обязательно получат возмещение за все понесенные ими страдания и они также смогут сами судить военных преступников».

Затем Эттли сказал Х. Вейцману, что «некоторые ваши соплеменники ведут себя чересчур активно», имея в виду требование о создании еврейского государства сразу после войны, и что британцев «это несколько пугает». Черчилль заметил, что «евреям не стоит делать этого, не стоит оказывать на нас постоянное давление. Лично я бы предпочел одну хорошую ссору вместо того, чтобы устраивать серию стычек. Евреям прежде всего следует правильно выбрать момент». Он заявил, что «не сможет подтвердить публично все то, что он сейчас говорит доктору Х. Вейцману, поскольку если он попытается это сделать, его сразу же забросают вопросами, и он только потеряет лишнее время на ненужные разъяснения. Однако представители еврейской общины могут вполне эффективно ссылаться на его многочисленные публичные высказывания по поводу окончательного урегулирования в Палестине и с полным основанием заявлять, что он не собирается менять своей позиции».

Черчилль сказал Х. Вейцману, что, насколько он понимает, некоторые американские евреи настроены против идей сионизма. Чтобы преодолеть это, он предложил, чтобы Х. Вейцман «попробовал переубедить» Бернарда Баруха. Черчилль сообщил Х. Вейцману, что он сам пробовал убеждать Баруха, что тот неправ относительно оценки идей сионизма, но «не сумел его переубедить». Затем Черчилль уверил Х. Вейцмана, что «не собирается менять свои взгляды» и что «он будет активно заниматься окончательным урегулированием в Палестине», что «станет одним из главных итогов войны».

Когда Черчилль упомянул предполагаемый в будущем раздел Палестины, то и Рэндольф Черчилль, и Х. Вейцман стали возражать против этого. Черчилль ответил, «что первоначально он был против плана раздела, но ведь теперь проблема состоит в том, что надо предложить что-нибудь новое взамен «Белой книги». При этом, однако, он не имел в виду «раздел в буквальном смысле слова» – он упомянул о проблеме пустыни Негев и о Трансиордании, которые могли бы стать частью будущего суверенного еврейского государства».