Черчилль и Гитлер

Гитлер женился всего за несколько часов до своего самоубийства. Еву Браун скрывали от общественности, и о ней было известно только самым близким фюреру людям. Все источники согласны с тем, что Гитлер никогда не выказывал к ней настоящего интереса; она была достаточно привлекательна для того, чтобы в ее обществе приятно было находиться, и так оно и было до тех пор, пока не стали очевидны ее безусловная храбрость и искренняя решимость оставаться с ним до конца. Она хотела умереть как добропорядочная женщина, законная немецкая жена, пускай и вступившая в брак в бункере, и он оказал ей эту честь в награду за желание умереть вместе с ним. После этого они, вероятно, поссорились, поскольку она никак не подтвердила свое намерение присоединиться к нему в путешествии через Стикс.

Отношения с людьми

Гитлер любил фотографироваться с детьми и животными, детей он при этом никогда не целовал, но подвергался всем прочим пошлым приемам современной политической фотографии. Йозеф Геббельс старался представить Гитлера в образе «народного канцлера», подчеркивая его непритязательность во вкусах и близость к простым людям. В то время как многие немцы воспринимали партийных функционеров как важных персон, которых они окрестили «золотыми фазанами», фюрер оставался в их глазах «одним из них». Подобный пропагандистский прием используется многими современными лидерами.

(Сегодня мало кто из американских политиков не снимает пиджак, встречаясь с избирателями.)

Несмотря на близорукость, Гитлер никогда не появлялся в очках на публике. Секретари, печатая для него текст речи, специально использовали крупный шрифт, поскольку ему казалось, что очки могут повредить его имиджу сверхчеловека[48]. Он также избегал фотографироваться, выполняя какие-либо упражнения, требующие большой физической нагрузки. И даже перед своим камердинером он появлялся, только будучи полностью одетым. Однажды, когда, к большому неудовольствию Гитлера Муссолини сфотографировался в купальном костюме, фюрер заявил, что сам он никогда не допустит подобного. Он, в самом деле, боялся, что «какой-нибудь ловкий мошенник приделает мою голову к телу в купальных трусах!»[49]. Он стеснялся раздеваться в присутствии врача и никогда бы не согласился на рентген своего чувствительного желудка. Он также отказывался завести массажиста, которого ему советовал глава СС Генрих Гиммлер. Он предпочитал всегда оставаться полностью одетым и даже в самую жаркую погоду носил длинное белое нижнее белье. Об этом стало известно теплым летним днем 20 июля 1944 г., когда в результате взрыва подложенной заговорщиками бомбы мундир на Гитлере превратился в клочья.

Черчилль же, наоборот, вообще не заботился о том, как он выглядит. Он почти никогда не боялся потерять достоинство, хотя всегда осознавал ту степень уважения, которое должно оказываться человеку его положения, или, как он это называл, «первому министру короля». Когда в 1944 г., находясь в Марокко, Черчилль заболел, двое слуг тащили его на пикник в Атласских горах, используя скатерть в качестве импровизированного гамака. То, что при подобном способе транспортировки невозможно сохранять достоинство, его мало заботило. За работой он часто бывал одет в домашний халат и тапочки. Порой он без всякого смущения раздевался или принимал ванну в присутствии своих коллег или подчиненных. Однажды он даже встретил потрясенного президента Рузвельта, который застал его выходящим из ванны, шуткой: «Премьер-министру Великобритании нечего скрывать от президента Соединенных Штатов». Черчилль также питал довольно странное пристрастие к канотье и форменной одежде. Он был единственным премьер-министром, включая даже самого герцога Веллингтона, постоянно носившим военную форму. На одной из фотографий, где он снят вместе с Рузвельтом, Черчилль облачен в форму почетного коммондора авиации, а на другой – в форму полковника 4-го/5-го батальона (Пяти портов) Королевского Суссекского полка. Хотя большинство людей сочтут подобный эксцентричный вкус в одежде чрезвычайно привлекательным, в данном случае Черчилль, по-видимому, хотел заставить Рузвельта почувствовать свое превосходство. В «Савроле» Черчилль продемонстрировал свою осведомленность о преимуществах, которые дает простота в одежде, пускай даже сам он не следовал своему совету. Он описывает появление главного героя на правительственном балу: «Он был облачен в строгий вечерний костюм без всяких украшений, орденов или звезд. Он казался мрачной фигурой среди ярких цветов и великолепных униформ. Но, напоминая железного герцога из Парижа, выглядел как всеобщий лидер, спокойный, уверенный и сдержанный»[50].