Черчилль и Гитлер

Черчилль тоже любил окружать себя теми, у кого имелись «изъяны в узоре». Его лучший друг, с которым он был близок до самой его трагической смерти в возрасте 58 лет в 1930 г., Ф. Е. Смит, лорд Биркенхед, был запойным алкоголиком. Макса Бивербрука многие считали жуликом. У Брендана Брэкена также было темное прошлое, и его подозревали в том, что он намеренно не опровергает необоснованные слухи о том, что является незаконным сыном Черчилля. Аверелл Гарриман состоял в связи с женой сына Черчилля, но не подвергся общественному осуждению благодаря покровительству со стороны семьи Черчилля. Кроме того, существует огромная разница между тем, как понимали «изъяны в рисунке» Гитлер – для которого они были основанием для шантажа – и Черчилль, относившийся к ним снисходительно, зная, что люди, ближе всего подошедшие к нравственному совершенству, часто бывают невыносимыми занудами. Человек мог оставаться в окружении Черчилля, будучи виновным почти во всех грехах, кроме трусости или умышленной глупости.

Гитлер проявлял к глупости удивительную снисходительность, куда большую, чем Черчилль. Хотя никто из них не учился в университете, Черчилль прекрасно ладил с учеными, тогда как Гитлер относился к ним с презрением. Из 50 рейхслейтеров и гаулейтеров, составлявших элиту нацистского руководства, только 10 имели университетское образование. И хотя некоторые посещали университет хотя бы какое-то время, большинство не продвинулось дальше средней школы.

Хотя большинство генералов горячо поддерживало нацистскую политику экспансионизма, Гитлер сомневался в их идеологической и личной преданности и потому прибегал к откровенному подкупу. Конечно, в военной истории не редки случаи, когда генералов награждают особо – после войны. Предок Черчилля, герцог Мальборо получил от благодарного народа имение Бленхейм, а герцог Веллингтон – Стратфилд Сэй. Наследники адмирала Нельсона получали от государства 5000 фунтов ежегодно, и эти выплаты прекратились, только когда премьер-министром стал Клемент Эттли.

Но Гитлер был щедр по отношению к генералам и когда война все еще продолжалась. Многие генералы и фельдмаршалы получили чеки на 250 000 рейхсмарок – около полумиллиона долларов по сегодняшнему курсу, которые были подписаны лично фюрером. Другим достались огромные участки земли и великолепные дома. Генерал Гейнц Гудериан получил в качестве подарка от фюрера поместье Глубокое в Польше. Хотя данный факт должен свидетельствовать о щедрости Гитлера, на самом деле он говорит о тех ухищрениях, на которые тому приходилось идти, чтобы обеспечить верность своих соратников, вплоть до наглого подкупа.

Глубокое принадлежало польскому аристократу, служившему во время Первой мировой войны в германской армии в качестве адъютанта генерала Гинденбурга. Несмотря на это нацисты бросили его самого в тюрьму, а семью отправили в концлагерь. Генерала Гудериана по-видимому не слишком заботила судьба законного владельца имения, подаренного ему Гитлером. После войны он неустанно твердил о своем отвращении к нацизму, но как-то очень кстати забыл о том, что без тени сомнения принимал участие в осуществлении жестокой оккупационной политики Гитлера. Когда офицеры, организовавшие заговор против Гитлера, пришли к Гудериану с предложением присоединиться к ним, он отказался.

А когда заговор провалился Гудериан предпочел стать членом печально известного «Суда чести», организованного против них, который приговорил их к смерти за нарушение клятвы, данной фюреру. Поместье в Польше должно было повлиять на его решение сохранить верность. Несмотря на все послевоенные заявления немецких офицеров, что они сражались за честь своей родины, на самом деле очень часто все дело оказывалось в деньгах. Подарки, которые Гитлер делал своим генералам, сегодня бы назвали «золотыми наручниками». Эти дары и награды должны были заставить людей хранить верность, хотя истинная преданность не продается и не покупается.

В британской армии происходили другие крайности. После войны лорд Аланбрук оказался в таком бедственном положении, что вынужден был выставить дом на продажу и перебраться в примыкающий к нему домик садовника. Страстно увлекавшийся орнитологией Аланбрук был даже вынужден продать свои книги о птицах. Он, однако, не был подавлен ухудшением своего материального положения, поскольку не ожидал, что государство преподнесет ему большое поместье. Он прожил свою жизнь в соответствии с моральным кодексом, в котором ничего не говорилось о финансовом вознаграждении.