Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились

Узнав, что британское правительство примет его предложение, Рузвельт твердо решил попытаться одержать верх над русскими. Но он не был склонен считать проблему ключевой, в чем его пытались убедить некоторые из самых убежденных советников из Государственного департамента. Прямо перед тем, как отправиться в Ялту, он дал понять членам комитета по международным отношениям сената, что, по его мнению, в этом вопросе он мог бы уступить русским.

На третьем заседании конференции 6 февраля Рузвельт прежде, чем представить предложения американцев, выразил веру в возможность сохранения мира во всем мире если не навечно, то лет на пятьдесят. Черчилль, выступавший следующим, сказал, что, тщательно подумав, он счел предложения американской стороны удовлетворительными. Заметим, что сокращенный вариант предложений американцев, позже приведенный в мемуарах Черчилля, был любопытным образом вывернут наизнанку. «В предложении господина Рузвельта содержалась еще одна тонкость. Конфликт можно было урегулировать мирными средствами. Тогда тоже потребуются семь голосов, а постоянные члены – так сказать, „Большая четверка“ – должны быть согласны все. Но если кто-то из членов Совета (включая „Большую четверку“) участвует в конфликте, он может обсуждать решение, но не может по нему голосовать».

Сталин говорил так, словно был по-прежнему озабочен практическим значением предложенной процедуры голосования в Совете, но в его замечаниях, как всегда, доминировала одна и та же тема: «…самое главное – предотвратить в будущем ссоры между тремя великими державами, и поэтому задача заключается в том, чтобы сохранить в будущем их единство. В уставе всемирной организации это должно быть записано как первостепенная задача…»

Опасения Сталина становятся ясными из его объяснения. Советский лидер сказал, что он и его коллеги не могут забыть событий декабря 1939 года, когда разразилась война между Советским Союзом и Финляндией. Тогда, по настоянию Великобритании и Франции, Лига Наций исключила Советский Союз из своих рядов и возбудила против него общественное мнение, а западный мир зашел так далеко, что заговорил о крестовом походе против Советского Союза. Черчилль не извинился за прошлое. Он лишь заметил. что британцы тогда были настроены очень враждебно. Дальше премьер-министр коснулся сути проблемы: «…он понимает силу этого [сталинского] аргумента, но не верит, что всемирная организация исключит споры между державами, и это останется функцией дипломатии».

Рузвельт, следуя своему правилу, возражал, что в любом случае нациям мира, объединенным в ассамблею новой организации, придется обсуждать разногласия между тремя великими державами или те, к которым они имеют отношение. Поэтому он полагает: свободные, откровенные и дружеские обсуждения в Совете не вызовут конфликтов между великими державами, а будут служить укреплению доверия, которое они испытывают друг к другу и к справедливости своей политики.

После дискуссии советское правительство в тот же день внезапно изменило позицию. В разгар дневной встречи глав государств 7 февраля Молотов заявил, что советское правительство, выслушав объяснительный отчет Стеттиниуса и замечания Черчилля, признало предложения американцев полностью гарантирующими единство великих держав в вопросе о сохранении мира. Поэтому, сказал он. верное духу решений, принятых в Думбартон-Окс, советское правительство согласится с ними.

Всех обрадовало это заявление. В Ялте, сказал президент, сделан великий шаг вперед, который будут приветствовать все народы мира. Премьер-министр поблагодарил за поступок, который принесет всем нациям радость и облегчение.

После того как было принято предложение по голосованию в Совете Безопасности, Молотов попросил быстро обсудить требование, выдвинутое в Думбартон-Окс о принятии в новую организацию всех или некоторых республик, входящих в Союз Советских Социалистических Республик, на правах самостоятельных членов с получением мест в ассамблее. Он уточнил, что теперь просит, чтобы были приняты не все шестнадцать республик, а по меньшей мере только три: Украина, Белоруссия и Литва. Требование он оправдал сравнением с числом голосов в ассамблее, которое будут иметь члены Британского Содружества, размером этих советских республик, ролью, которые они сыграли в войне, и тем обстоятельством, что по недавно исправленной советской конституции им предоставлено право поддержания независимых отношений с иностранными правительствами.

Президент лишь сказал, что он рассматривал этот вопрос как один из многих, касающихся принятия стран, пока не являющихся членами Объединенных Наций, и его еще должны рассмотреть министры иностранных дел. Черчилль заявил, что, помня о роли. которую британские доминионы добровольно сыграли в войне, он понимает требование Советского Союза, но попросил время, чтобы посоветоваться с Лондоном прежде, чем выразить более определенное мнение.