Черчилль шутит. Лучший юморист британской политики

Если бы Всемогущий вознамерился перестроить мир и спросил у меня совета, я бы попросил окружить каждую страну Английским каналом [пролив между островом Великобритания и континентом]. Атмосфера же была бы такой, что все, что пыталось бы взлететь, сгорало бы.

* * *

Он любил трудящихся. Любил смотреть, как они трудятся.

* * *

Воду было невозможно пить. Чтобы придать ей вкус, мы добавляли виски. Таким благоразумным предприятием я приучился любить его.

* * *

Из всех народов мира наш будет последним, который согласится быть управляемым бюрократией. Свобода у нас в крови.

* * *

Нет противника, которого они попытаются избегнуть. Нет трудностей, которых они не перенесут.

Чего они не прощают, так это ложных обещаний и пустого хвастовства.

* * *

Доверьтесь народу. Он вас никогда еще не подводил.

* * *

Основой коммерции на этом острове было изобилие дешевого угля. Прибавив к углю свой ум, изобретательность, хорошее ведение бизнеса, предприимчивость, наше население удвоило себя в ходе столетия.

* * *

Коммунистические формулы, которые он использовал против других с разрушительным эффектом, более не были ему препятствием. Он отбросил их с той готовностью, с какой он отбросил свою жену, своего отца, свое имя.

* * *

Большевизм есть великое зло, но он произрос из великих социальных зол.

* * *

Никогда не забывайте, что большевики – это крокодилы. У меня нет к ним ни малейшего доверия. Сила и факт – единственная их реальность.

* * *

Проезжая в автомобиле улицами Москвы [в 1942 г.], которая казалась очень пустой, я приопустил окно, чтобы вдохнуть воздуха, и к удивлению своему обнаружил, что стекло имело больше двух дюймов [пяти сантиметров] толщины. Это превосходило все, что я когда-либо видел.

* * *

Очень опасно недооценивать германскую эффективность в любых военных делах.

* * *

О быстром вооружении Германии, 1935:

Дела сильно ухудшились, но дела сильно прояснились.

* * *

О Мюнхенском соглашении, 1938:

Все, чего мы добились, это чтобы германский диктатор удержался от хватания еды со стола, а согласился подождать, пока ему преподнесут одно блюдо за другим.

* * *

Многие думают, что поступаются интересами Чехословакии, я же убежден, что мы скоро обнаружим, что поступились интересами Великобритании и Франции и, возможно, непоправимо ослабили их безопасность… Это не только вопрос потери влияния в Европе. Мы должны смотреть дальше. Посмотрите на природу нацистского движения, на природу правления, которое оно подразумевает (1938).

* * *

После победы греческой армии над войсками фашистской Италии в 1940 году:

Теперь мы не станем говорить, что греки сражаются, как герои, но – герои сражаются, как греки.

* * *

Я получил от французского руководства самые священные клятвы, что при любом ходе событий Франция будет драться до конца – будь он горьким или будь он славным.

Нет, если мы будем драться до конца, он может быть только славным (19 мая 1940 г.).

* * *

Относительно германской угрозы, 1938:

Мы должны получить превосходство в воздухе и снова стать островом.

* * *

Потом я сказал весьма заурядным тоном, не придавая моменту особого значения:

– Разумеется, чтобы ни случилось в Дюнкерке, мы продолжим сражаться…

Изрядное число присутствовавших политиков вскочило со стульев и, возгласами выражая поддержку, направилось ко мне, чтобы похлопать меня по плечу…

Я был вполне уверен, что каждый министр был готов погибнуть в ближайшее время, готов был потерять всю свою семью и все свое имущество, но не сдаться… (1940)

* * *

Речь в парламенте 13 мая 1940 г., через три дня после того, как Черчилль стал премьер-министром:

Мне нечего вам предложить, кроме крови, труда, слез и пота.

* * *

Если бы Гитлер вторгся в ад, я бы сделал, по крайней мере, положительное упоминание о дьяволе.

* * *

Солдатам приходится умирать, но тем самым они дают жизнь стране, которая дала жизнь им (1943).

* * *

Мы не ищем выгод, не жаждем территорий, не ждем наград и не приемлем компромисса. Именно в таком свете мы желаем быть судимы – сначала нашей совестью, а потом грядущим (1943).

О Британской империи и ее жителях

Разумеется, мы должны иметь армию – не только как тренировочный лагерь для наших заморских гарнизонов, но и потому, что народу Великобритании было бы нездорово и даже аморально вести кроткую, вялую, безопасную жизнь под защитой кольца закованных в железо кораблей.

* * *

Об увеличении британской сухопутной армии в начале XX века, 1915:

Этого достаточно, чтобы раздражать, но недостаточно, чтобы запугать. Этого недостаточно, чтобы сделать нас неуязвимыми, но достаточно, чтобы сделать нас азартными.

Народы и правители знают, что, в целом, британское влияние благотворно и добро и способствует достижению счастья и благоденствия рода человеческого.