Черчилль. Верный пес Британской короны

Черчилль ответил: "Если русские будут побеждены или советская военная мощь будет серьезно подорвана немцами. Гитлер, по всей вероятности, двинет как можно больше своих войск и воздушных сил на Запад с целью вторжения в Великобританию. Он может также ударить через Баку на Кавказ и Персию. Это поставило бы нас перед серьезнейшей опасностью, и мы бы ни в коем случае не чувствовали уверенности в том, что располагаем достаточным количеством сил для отражения этого удара. Поэтому наше благополучие зависит от сопротивления Советской армии. Тем не менее, если против ожидания Советская армия будет побеждена и наступит худшее из худших, мы будем драться и надеемся с помощью Соединенных Штатов завоевать подавляющее превосходство в воздухе, которое в течение следующих 18 месяцев или 2 лет даст нам возможность подвергнуть уничтожающим атакам германские города и промышленность. Более того, мы будем поддерживать блокаду и высаживать на континент десанты во все более увеличивающемся количестве. В конце концов мощь Великобритании и Соединенных Штатов одержит верх. Нельзя пройти мимо того факта, что после падения Франции Великобритания одна противостояла в течение целого года многочисленным гитлеровским победоносным дивизиям, обладая лишь плохо вооруженными войсками.

Но это явилось бы трагедией для человечества — такое продолжение войны, и совершенно искренней является наша надежда на русскую победу и горячо желание взять на себя нашу долю участия в сокрушении дьявольских сил. Он, Черчилль, хотел бы, чтобы г. Молотов понял, что заветным желанием британской нации и армии является желание сразиться с врагом возможно скорее и тем помочь мужественной борьбе русской армии и народа.

В заключение Черчилль просил Молотова принять во внимание трудность вторжения с моря. После того как Франция вышла из войны, мы в Великобритании оказались почти безоружными, имели всего лишь несколько плохо вооруженных дивизий, меньше чем 100 танков и меньше чем 200 пушек. И все-таки Гитлер не сделал попытки вторжения по причине того, что он не мог завоевать господства в воздухе. Такая же трудность стоит перед нами в настоящее время".

Попробуем представить себе, как бы продолжалась война, если бы Советский Союз в 1942 году действительно потерпел поражение и уровень его сопротивления после захвата немцами Сталинграда и Кавказа значительно упал. Тогда на Восточном фронте осталось бы 60–70 дивизий. Остальные Гитлер перебросил бы на Запад или демобилизовал. Перебросить дополнительные дивизии в район Средиземноморья было бы затруднительно из-за противодействия британского флота и англо-американской авиации. Поэтому ход борьбы на этом театре военных действий вряд ли бы существенно изменился по сравнению с тем, как это происходило в действительности. Вероятнее всего, операция "Факел" ("Тори") — высадка союзных войск во французской Северной Африке — и в случае поражения Красной армии все равно была бы осуществлена осенью 1942 года, и наступление Роммеля в Египте было бы остановлено, а затем не позднее середины 1943 года итало-германская армия была бы уничтожена. Наступление же германских войск на Иран в 1942 году и в случае советского поражения представлялось крайне маловероятным из-за очевидных трудностей снабжения. К тому же британская группировка в Иране наверняка была бы усилена отступившими в Иран советскими войсками и новыми американскими дивизиями, которые бы перебросили для защиты нефтяных месторождений. Скорее всего, прогноз Черчилля в целом бы оправдался. Благодаря гигантскому американскому промышленному потенциалу западные союзники достигли бы господства в воздухе. Переброска соединений люфтваффе с Восточного фронта на Запад никак не компенсировала бы гигантское превосходство американской авиапромышленности. Точно так же даже полный выход СССР из войны не мог бы никак предотвратить победу западных союзников в битве за Атлантику в 1943 году, поскольку против Советского Союза Германия использовала лишь ничтожные силы флота.