Череп императора

Я смотрел, как за окном, на другой стороне Фонтанки, укрываясь зонтами, бредут одинокие, понурые пешеходы, и вспоминал, как вчера горели глаза Мартина, когда он рассказывал мне о культовых убийствах древней Ирландии. На уровне отвлеченных разговоров эта моя гипотеза смотрится очень стройной, но — Бог ты мой! — если дело обстояло действительно так, то как же все это страшно… Убить человека просто из-за того, что удачно сложились обстоятельства… Или не только из-за этого? Когда в понедельник мы пили «Балтику» в лениздатовском буфете, он говорил, что хотел бы познакомиться с отечественными оккультистами и сатанистами. Может быть, это было культовое убийство? Жертвоприношение?

От подобных мыслей и от сознания того, что, промахнись Мартин по Шону, и следующим затылком мог бы стать мой, на душе стало как-то совсем уж грустно. Я переложил из плаща в брюки кошелек, взял со стола сигареты и зажигалку и спустился в редакционный буфет. Выпить нужно было не просто срочно, а, прямо скажем, безотлагательно.

В буфете, за столиком у окна, сидел парень со смешной фамилией Карлсон. Звали его Женя, и когда я видел его в последний раз — недели три назад, — он сидел в буфете и точно так же гипнотизировал бутылку мадеры, единственную свою собеседницу. Бутылка, стоящая сейчас перед ним, очевидно, приходилась той внучатой племянницей. Жизнь Жени, насколько я представлял, состояла из того, что он пил, ходил на вечеринки, на которых пьют, угощал знакомых тем, что пил сам, и никогда не отказывался от того, чем угощали его знакомые. Все это продолжалось неделями. Хороший парень. Немного жаль, что абсолютно спившийся, но в целом — хороший.

— Привет, — сказал я, взяв пива и подсаживаясь к нему.

— Здравствуй, Илья. Очень рад тебя видеть, — трезвым и вдумчивым тоном сказал Женя. Для тех, кто знал его близко, такой вот проникновенный голос был однозначным симптомом того, что Женя до невменяемости пьян.

— Как дела? — спросил я.

— Неплохо, — подумав, сказал Женя. — Совсем неплохо. Вчера я поймал попугая.

— Попугая? — Мне показалось, что я ослышался.

— Ну да. Попугая. Здоровенного такого — называется ара. Он влетел ко мне в окно и сказал: «Пр-р-ривет, милый». У меня в районе очень много таких попугаев.

— Ты где живешь?

— В Колпине.

— И там много попугаев ара?

— Просто навалом! — убежденно кивнул Женя Карлсон.

Я с опаской глянул на стоящую перед ним бутылку. Вроде бы обычная мадера. Да-а-а… Эк его, бедного, скрутило.

— Думаешь, я с ума сошел, да? — грустно сказал Женя. — Почему вы все так ко мне?.. У меня в районе действительно много попугаев. И нечего на меня так смотреть.

— Да я, собственно, и не смотрю, — сказал я.

— В моем подъезде выше этажом живет мужик, который выращивает этих попугаев на продажу. А форточку закрывать постоянно забывает. Вот они и летают по всему району.

Я облегченно вздохнул.

— Хочешь мадеры? — спросил Женя после паузы.

— Нет.

— Что так? Работа заела?

— Нет, просто не хочу. Не люблю мадеру.

— А я вот люблю. Как ее можно не любить? Но это у меня — последняя. Больше денег нет. Ты-то как?

— Так как-то все… Не хорошо и не плохо. Мне редактор поручил развлекать стажеров из Ирландии. Целыми вечерами с ними по клубам болтаюсь.

— Платит-то хоть кто — ты или они?

— Когда как, — сказал я.

Мы помолчали, и я сходил купить себе еще пива.

— Слушай, Стогов, — сказал Женя, когда я вернулся. — Ты же знаешь — я работаю в глянцевом журнале.

— Знаю. Так себе журнальчик.

— Я работаю светским хроникером. И меня постоянно приглашают на всякие светские мероприятия. Ты об этом знаешь?

— Ага. Устроители поят тебя алкоголем, а ты потом рассказываешь читателям, как плохо тебе было с утра. Об этом знает весь город.

— Обидеть хочешь? Ты бы удивился, если бы узнал, насколько трудно меня обидеть… Но я не об этом. В городе постоянно происходят светские события, и меня везде приглашают. Ты об этом знаешь? А я — человек занятой, везде побывать не успеваю. Несмотря на то что там, куда меня приглашают, бесплатно поят и кормят.

— Ты хочешь, чтобы я тебе позавидовал? Я уже завидую.

— Я хочу тебе предложить взаимовыгодный обмен. У меня наверху лежит целая стопка факсов с приглашениями на светские события. В клубы, на модные приемы, и все такое… Ты покупаешь мне две бутылки мадеры, а взамен забираешь эти факсы. И вечером ведешь своих ирландцев не в чумазые подвалы, в которых ты обычно пьешь свое пиво, а в приличные заведения. Как тебе идея?

— Одну.

— Что одну?

— Я куплю тебе одну бутылку мадеры.

— Идет! — обрадовался Женя.

При входе в лифт хмельной Женя чуть не упал, и мне пришлось схватить его за пиджак.

— Осторожнее, — сказал он, — пиджак от Армани. Пятьсот баксов стоит.

На этом Женином пиджаке я своими глазами как-то видел бирку фабрики имени Володарского. Хотя, может быть, с тех пор он успел ее отпороть и пришить другую.

— Подожди здесь, — буркнул он, когда мы дошли до его редакции, и отправился искать обещанные факсы.