— Эти? О, нет. Напротив, командование рекомендовало нам ознакомить с ними личный состав. Это ведь признание наших заслуг. Свидетельство высокого доверия. Так что давай сюда свой рапорт. Давай, давай, бери бумагу, пиши прямо сейчас, при мне. Ты не оканчивал военного училища, но у тебя высшее университетское образование, ты прекрасно показал себя в бою…
— Благодарю вас, господин гауптманн!
— Давай без чинов, Фатеев. Мы откомандируем тебя в штаб дивизии, на Иволгу. Держать экзамен будешь там. Смотри, обратно ты должен вернуться уже юнкером. Ты не создан для вахмистрской работы. Дам тебе взвод. Посмотрим, как справишься. Я считаю, ты должен. Я уже заготовил тебе рекомендацию. Твой старший мастер-наставник, штабс-вахмистр Пферцегентакль тоже. Чего улыбаешься?
— Виноват, представил себе господина штабс-вахмистра, которому придётся отдавать мне честь, если я выдержу экзамен!
— Не волнуйся. Пусть это будет твоей последней заботой. Отделение сдашь своему заместителю и давай. Четыре недели на подготовку. Отправка одиннадцатого числа.
И я засел за уставы, учебники и наставления.
Цель казалась близкой, как никогда.
Но до Иволги мне добраться, само собой, так и не Удалось.
39
40
На сей раз не выли сирены, не надрывались громкоговорители и не жгли глаза слепящие лучи прожекторов. Батальон «Танненберг» получил рутинный приказ к переброске. Не медля, но и без излишней спешки мы грузились в транспорты. В отличие от прошлых разов никто ничего не знал. Всё происходило в глубокой тайне. Мы заранее подготовились к передислокации, это была не срочная, спешная, в духе «хватай мешки — вокзал отходит» выброска в неизвестность. Офицеры и штаб стали как-то непроницаемо-серьёзны. В имперских сводках основной упор делался на выявленных в сильванских лесах «бандитских схронах», «лагерях» и тому подобном. На подавление были брошены значительные силы, если судить по обычному стилю информационных сообщений:
41