— Феерическим, — открыл карты барон. — Хотим покровавее, поужаснее и покрасочнее. Публика обожает, когда на экранах мочат звезд — и в особенности блондинок. «Крик» из-за чего стал популярным? В первой же сцене зарезали Дрю Бэрримор. А новый римейк «Музея восковых фигур»? Сердца миллионов захлестнул океан радости, стоило увидеть, как вашей дражайшей подруге Пэрис Хилтон пробили голову железным штырем. Блестящее зрелище — башка сползает по штырю вниз, светлые волосы постепенно намокают кровью. ВОТ ЭТО СУПЕР! Фильму прочили полный провал — но кассовые сборы зашкалили, люди ходили в кинотеатр по пять-шесть раз, зал аплодировал стоя. Надеюсь, вы не против аналогичной процедуры? Посмотрите сами. Допустим, запущен хоррор, где вы играете отрицательную роль — ярую противницу монархии, злобную тварь с гнусным республиканским настроем. Ближе к концу фильма вы будете убегать от маньяка в маске по темному лесу — сломаете ногу, и он перережет вам горло. О… мое воображение, фроляйн, уже рисует нож, занесенный в свете луны, ваши тускнеющие глаза и поздние слезы раскаяния, смешанные с кровью… Как говорят здесь аборигены — семь раз поимей, один раз зарежь.
Бритни тоже глянула в самовар, мимоходом поправив прическу.
— Славная картина, — улыбнулась она. — Платите деньги, и можете резать меня хоть каждый день. Однако рискну предположить: для грамотного фильма нужна добрая компания. Делаете типовой слэшер? О'кей, но тогда потребуется нашинковать десять, а лучше двадцать тел — в зависимости от масштабов постановки. Уэс Крейвен справедливо сказал: если каждые четверть часа на экране не происходит убийства, это расхолаживает публику.
— Система прямо как на НТВ, — согласился фон Браун. — Возьмем на заметку. Общий смысл хоррора — убивать надоевших зрителям персонажей. Под это в точности подходят все депутаты Госдумы и любой политик из Кремля. Но такие, как вы или Дима Еблан, все-таки надоели народу больше. Посему ограничимся эстрадными звездами и персонажами столичной тусовки. Стоит начать их по очереди резать — и зрителю гарантировано чувство младенческой радости. Мы за компанию пригласили бы и Пэрис — но, к сожалению, на нее царская казна денег не отпустила. Это серьезное упущение. Если бы мы прикончили вас обеих на экране, слив с помощью ЗD-эффекта кровь прямо в зал, этот фильм сделал бы кассу больше «Титаника». Надеюсь, дорогая фроляйн, вы уже морально готовы бежать и визжать?
— Сэр, — повела плечами Бритни. — Именно это я и делаю на концертах. Ничего нового для меня. Запросто еще и попрыгаю, если понадобится!
— Прыгать? — переспросил фон Браун. — Да, за сумму, что вам заплачена, можно и попрыгать. Где именно, не знаю. Разве что на Олимпиаде в Сочи.
— А что, она состоится? — едва не упала со стула Бритни.
— Рекомендую не спрашивать! — отрезал барон. — Это аналогичная тайна, как и с государыней. Приказ из канцелярии императоров — надо ходить, и говорить: постройки возведены, а температура воздуха неуклонно снижается, снег уже завезен. Градоначальник при +20 градусах парится в меховой шапке и дивится — как, вы не видите? Здесь и гостиницы, и горы, и подъемники. Настолько искренне говорит, что многие реально стали их видеть… Тем более что у нас лигалайз,[39] в Сочи всем желающим бесплатно траву раздают. Обсуждается вопрос, разрешить ли курить спортсменам — тогда, фроляйн, это будут самые веселые Игры во всей олимпийской истории.
…Дверь отлетела вперед — настолько резко, насколько возможно при ударе каблуком. Вне себя от гнева, Леопольд фон Браун поднялся с кресла, он велел секретарше не пускать посетителей на время важного для имиджа монархии разговора. Однако барона сразу отбросило назад, будто от разряда тока — он побледнел и зачем-то вытер губы платком. Причина безгласной покорности секретарши стала для него ясна — в проем, отдуваясь, лез шеф Отдельного корпуса жандармов Виктор Антипов, невыспавшийся и чудовищно злой. Фон Браун сильно пожалел о своей откровенности относительно личности государыни, а также олимпийских объектов Сочи.
— Вилькоммен, либер фройнд, — лепетал он, от потрясения перейдя на родной «саксен».[40] — Не угодно ли кофейку, только самоварчик поставил-с…
— Некогда мне с тобой кофей распивать, — железным голосом сказал Антипов — из-за его спины вышли двое людей в темных очках, неуловимо напоминающих копии агента Смита из «Матрицы». — Давай собирайся, разговор к тебе приватный имеется, сударь. Вещички можешь не брать.
— За что? — немеющими губами прошептал барон.
— А у нас, мил человек, любого есть за что, — преспокойно произнес жандарм. — За кем ни приди — никто и не удивляется. Страна такая — каждый хоть что-нибудь да украл. Но с тобой вопрос серьезнее. Советую не сопротивляться.
Забыв попрощаться с шокированной Бритни, фон Браун покинул свой кабинет в «Останкино», четким жестом заложив руки за спину — «Смиты» встали с обеих сторон. Антипов уставился на Спирс, и на его каменном лице, как травинка в высохшей пустыне, пробилось подобие слабой улыбки.
— Можно автограф? — в смущении пробурчал он, достав блокнот.