Череп в холодильнике

– Ну она не представилась, – призналась я. – Но она была так похожа на тебя, Ричард. Просто одно лицо!

– И что она тебе сказала? – не унимался с расспросами Ричард.

Я смущенно пожевала губами. Как-то не хочется мне в присутствии Фарлея выкладывать все подробности нашей мимолетной встречи. Во‑первых, Аннабель была настолько пьяна, что с трудом на ногах держалась. А во‑вторых, она прямо сказала, что ничуть не сожалеет о смерти мужа. Вряд ли об этом стоит слышать Фарлею.

– Я сказала, старый паук сдох – туда ему и дорога, – неожиданно за меня ответил женский голос.

От неожиданности опустевшая бутылка сама собой выпала из пальцев Ричарда. Но не разбилась, а покатилась по ковру, оставляя после себя дорожку винных капель.

Кресло с высокой спинкой, стоявшее около камина, со скрипом повернулось. И с немалым удивлением я увидела, что в нем сидит сама баронесса Аннабель.

Получается, все это время она была здесь, в комнате? Но я ведь осмотрела гостиную перед тем, как залезть Ричарду в сумку! Правда, на проклятое кресло не обратила внимания. Оно стояло в самом темном углу, поэтому, должно быть, я пропустила его.

Мои щеки невольно потеплели от стыда. Ох, надеюсь, Аннабель не видела, как я шарилась в сумке ее сына!

– Мама! – укоризненно воскликнул Ричард. – Ты здесь? Мы весь дом перевернули, пытаясь тебя отыскать!

– А где я еще могу быть? – Баронесса печально улыбнулась и встала. – Этот дом – настоящая темница для меня. Я задыхаюсь в его стенах!

И с такой силой рванула жемчужное ожерелье на своей шее, что порвала его. Бусинки весело запрыгали по полу, однако Аннабель словно не заметила этого.

– Теперь ясно, почему мы обнаружили амулет связи на полу, – негромко проговорил Фарлей, ни к кому, в сущности, не обращаясь. – Кое-кто просто порвал цепочку.

Ричард недовольно глянул на него, затем опять перевел взгляд на мать.

Судя по всему, за время, прошедшее с момента моего появления в доме, хмель немного выветрился из ее головы. Но не полностью. Аннабель стояла на ногах все еще нетвердо, покачиваясь. Но хотя бы не цеплялась за мебель в попытке устоять на ногах.

Ричард нахмурился, наверняка поняв, что его мать, мягко говоря, нетрезва. Подошел к ней и ласково обнял.

Аннабель расплылась в широкой улыбке. Чмокнула сына в щеку, затем прижалась к нему сильнее.

– Я так рада тебя видеть! – воскликнула она. – Ричард, мальчик мой, как же я рада! Теперь ты останешься здесь, со мной? Ведь правда? Паук сдох. Мы освободились от его власти!

И пьяно всхлипнула.

– Мама. – Ричард недовольно поморщился и отстранился. Пытливо заглянул ей в лицо. – Мама, ты что, пила?

– Совсем капельку, – виновато призналась она. – Капелюшечку. Хотела отпраздновать радостное известие.

– А где все слуги? – продолжил расспросы Ричард.

– Это долгая история. – Аннабель смущенно улыбнулась. – И, право слово, я бы не хотела обсуждать это при посторонних. Главное, что упырь сдох!

Ричард покосился на невозмутимого Фарлея, открыл было рот, видимо собираясь посоветовать матери быть осторожнее в высказываниях, но в последний момент передумал.

– Давно ты здесь? – вместо этого спросил он.

– В этой комнате? – уточнила Аннабель и тут же продолжила, не дожидаясь ответа: – Впустила сию милую девицу и сразу же отправилась сюда. Думала вздремнуть в тишине и покое.

Ричард покосился на бокалы, затем посмотрел на бутылку, валяющуюся на полу. Недовольно покачал головой, но ничего не сказал.

– И вы, должно быть, слышали, что произошло здесь между вашим сыном Альвином и гостьей? – мягко поинтересовался Фарлей, перехватив у Ричарда инициативу.

– Альвин – гадкий испорченный мальчишка, – честно ответила Аннабель. – Весь в отца. Самая большая для него радость – это унизить Магдаллу и заставить ее прислуживать. Рада, что в этот раз он получил по заслугам. Но, увы, вряд ли он вынесет что-нибудь полезное из этого урока. Кровь, как говорится, не водица. А он – истинный сын своего отца.

– Ясно, – негромко сказал Фарлей и ободряюще подмигнул мне.

Я обиженно насупилась. Угу, стало быть, Фарлей все-таки засомневался во мне. Ричард, к примеру, сразу же принял мою сторону. А блондину потребовались доказательства. Еще один минус ему.

«Не будь к нему слишком суровой, – прошептал внутренний голос. – В конце концов, Ричард знает своих родственников как облупленных. Прекрасно понимает, на какие гадости способен его братец. А Фарлей видит всех в первый раз. Точнее, во второй, если учесть его утренний визит, когда он сообщил им о смерти барона. К тому же он дознаватель и просто не имеет права принимать все на веру».

– Почему вы закрыли ворота? – спросил Фарлей. – Мы с трудом попали в дом.

– Я не хочу сегодня никого видеть, – высокомерно фыркнула Аннабель. – Уверена, вскоре весть о смерти Вертона разлетится по всей округе со скоростью лесного пожара. И начнется настоящее паломничество. Каждый захочет выразить мне свои так называемые соболезнования. Но к чему мне это, если я готова петь и танцевать от радости?

– Да, но что насчет бабушки? – Ричард укоризненно покачал головой. – Она ведь должна приехать именно сегодня!