Черепа

— Предлагаю всё же привязать его крепко и уйти в город, а там уже доложить об этом маньяке в полицию. Не хочу, чтобы во время обратной дороги он неожиданно оклемался и прикончил нас обоих.

Паша понимающие закивал.

— Согласен. Значит, давай так. Тащим его в комнату с карикатурой в виде черепа, потому что там есть кровать. С неё возьмём простынь, разорвем на несколько частей и привяжем ими маньяка.

— Хорошая идея. Ой… — вдруг поменялась Мари в тоне и чуть слышно заговорила. — А что делать с Женей и Олей?..

Паша явно не ожидал этого вопроса от Мари и встал в ступор. После неловкого молчания он положил свою руку ей на плечо, а после ответил:

— Мари… им уже ничем не помочь… Мой папа работал медбратом и рассказывал, что мозг без кислорода живёт максимум 3–5 минут. Тебя я спас, потому что ты пролежала без сознания не более одной минуты. Их маньяк придушил, скорее всего, до того, как я успел сломать ногу, в особенности Оли, а это произошло больше десяти минут назад. К тому же я не смогу подняться на второй этаж из-за сломанной ноги, а ты, из-за поврежденной лестницы. Так что, нам только остаётся привязать маньяка и идти обратно домой. Других вариантов нет… — прискорбно закончил Паша.

— Так давай я залезу аккуратно на второй этаж и попробую спасти их. Может быть ещё есть шанс помочь им, хотя бы маленький! — сказала Мари, питая надежду.

— Мари, тебе ещё не хватало сломать ногу или что-то в этом роде. Давай лучше не терять время. Бессмысленно теперь что-то предпринимать. Уже поздно…

Мари не хотела верить Паше в том, что надежды больше нет, но с тем, что время у них было не резиновое и лестница была вся изломана и испещрена занозами, он был прав. Поэтому Мари, скрипя сердце, взяла маньяка под плечи, а Паша за ноги.

Когда они вместе попытались его поднять, то при первой же попытке Паша нечаянно качнулся на свою сломанную левую ногу и тут же со стоном упал на пол.

— Паша, ты как?! — испугавшись, спросила Мари.

— Да нормально… Всё в порядке… Сейчас немного отлежусь и пойдем, потащим его дальше, — аккуратно держась за ногу, процедил через боль Паша.

— Нет, не пойдешь, я сама его дотащу, — уверено отрезала Мари.

— Мари, он весит как нас двое, а может и больше, не придумывай, дай сейчас оклемаюсь и потащим.

— Я сказала нет, тебе вообще нельзя двигать сломанной ногой, чтобы хуже не было, а ты хочешь грузчиком поработать. Всё, лежи, я сама всё сделаю.

Мари взяла спящего убийцу под подмышки и потащила по лестнице. Паша был прав. Ощущалось, будто он весит в два раза больше их самих, однако Мари не собиралась сдаваться. Она понимала, что делает это не только ради себя, но и ради ещё не убитых от рук этого мерзавца детей, на которых, скорее всего, этот негодяй уже давно точил зуб. Мари одной ногой взобралась на первую ступеньку, подтащив маньяка к себе, после поставила вторую ногу на эту же ступеньку, ещё немного его подтянув, затем взобралась на вторую ступеньку, далее на третью, четвертую, пятую… Так Мари, не спеша, дотащила человека к выдоху из цокольного этажа. Затем, обогнув дверь, завернула направо и поволокла его в сторону спальни по гнилому заросшему мхом полу. Дойдя до комнаты, Мари протащила его через дверной проем и, нащупав холодное стальное изголовье кровати, положила его спиной к нему. В это время она заметила, как перед ней появилась тень. Кто-то позади неё включил фонарик. Она обернулась и увидела застывшего Пашу, который светил фонариком в пол. Мари ужаснулась, ведь она ему ничего не рассказывала про черепа. Паша постоял немного, оцепенело уставившись в погреб, а после развернулся к Мари и спросил:

— Они… настоящие? — сказал он с выпученными глазами.

Мари стало жалко Пашу, ведь она понимала, что он на всю жизнь запомнит эту жуткую картину, как она, если она ему скажет, что это не чей-то просто пугающий реквизит, а настоящие черепа детей. Но Мари не могла ему врать, ибо это был теперь её единственный друг, вместе с которым она прошла через такие страшные и безумные препятствия.

— Да, Паша… Это дело рук этого маньяка… — опустив голову, горестно сказала Мари.

Паша посмотрел на неё, затем на черепа, потом снова на Мари, а после произнёс:

— Всё Мари, это грань. Нам немедленно нужно сдать его в полицию. Нам нельзя больше медлить. Нужно быстрее его намертво привязать к чему-нибудь и помчаться в город. Поспешили, покончим наконец с ним и с его аморальными выходками.

Паша, похрамывая, подошёл к Мари, и они вместе вошли в спальню.

— Подержи, Мари, фонарик, сейчас я его привяжу, а ты пока посвети на него.

Паша, подойдя к кровати, разорвал наволочку на несколько частей. Затем взял оторванный кусок, подошёл к маньяку и, сделав несколько оборотов вокруг его руки и стального изголовья кровати, резко затянул узел, да так сильно, что теперь его можно было развязать только чем-то перерезав ткань. Так Паша сделал и с тремя оставшимися конечностями, после чего развернулся к Мари и сказал:

— Готово. Пора уходить.