Черепа

– Чё? – Я выглянул наружу. И точно – небо потемнело, и в прорехах между быстро летящими тучами появились звёзды. Вот только и их становилось всё меньше. – Величие, что происходит? Что за дерьмо?

– Оно идёт, Крест. – Хлоя покачнулась, и Джессип поддержал королеву под локоть. – Оно уже совсем рядом.

Я опять выглянул наружу. Сумерки стремительно заволакивали двор, и в тусклом свете исчезающего дня демоны поднимались и пятились, исчезая за воротами.

Глава 11

До меня начало доходить, что самая большая задница к нам подкрадывается вовсе не снаружи. За окном темнело, дул холодный ветер, но волосья на загривке вставали от того, что таилось внутри. Я не какой-то сраный волшебник типа нашей королевы, но уже и сам начал чуять мерзопакость, которая пряталась где-то в темноте. Это вроде как в тебя некий гад целит из лука, а ты не видишь, что за ублюдок пытается проделать в твоей шкуре ненужную дырку. Всю кожу чисто тебе колют иголками, а по спине дерёт холодом так, что загривок дубенеет. Короче, сейчас вся эта срань ощущалась намного сильнее.

Прибежали парни и притащили деревяшки. Так много, что получилась куча, на которой вполне реально быка запечь. Хотели тащить ещё, но я их остановил. Внутри всё звенело и тряслось, как всегда перед боем.

– Стоим и слушаем, – сказал я. – И стрелялки держим наготове.

– А что такое, Крест? – подал голос Шаман и вытер нос рукавом. Ну с этим всё ясно: он опасность чует только тогда, когда его по башке уже вовсю дубиной шарашат, не раньше. – Энти ж, чёрные, вроде как снаружи все остались?

– Я сказал: слушать, а значит, заткни хавало и слушай!

Мы стояли, таращились в темноту зала и слушали. То ли крыша начала ехать от напряга, то ли темнота в натуре становилась всё гуще, сейчас больше напоминая колодец без дна, куда мы и глядели. И вода в этом говняном колодце понемногу прибывала, подступая к нам всё ближе.

По морде что-то прошлось. Лёгкое, как паутина. Раз, другой, так что я не выдержал и махнул рукой. Ни хрена. Потом подул холодный ветер, да такой вонючий, будто по пути разворошил кучу могильников. И смердело именно мертвечиной. Причём такой, какая пролежала в земле очень долго. Знаю, о чём базарю.

– Крест, там чегой-то шевелится! – подал голос Зануда и клацнул зубами. – Чегой-то мне как-то очковито.

– Заткнись! – прошипел я, всматриваясь в чёрный колодец.

Поверхность тёмной воды была уже совсем рядом, я точно видел, как она блестит перед самой рожей. Не, оно понятно, что ни фига такого на самом деле нет, но проклятущие глаза дурили, а следом за ними подтянулись и уши. Послышалось тихое «бульк».

– Кто-то идёт, – просипел Хорь, и в тишине его писк показался криком.

Точно! То, что я принял за бульканье, на самом деле оказалось чьими-то шагами. Кто-то быстро прошлёпал в глубине тёмного зала – и снова всё затихло. Потом прошлёпало уже ближе. Чёрт возьми, я различил, как кто-то хихикает. Или что это за звук, мать его?

– Рвач, Таракан, уберите, к чертям, засов, – скомандовал я. – Карась, Зуб, организуйте костёр. Да не бросайте сразу всё, поберегите дрова. Глыба, топай сюда и гони всё стадо.

М-да, наши лошадки выглядели как-то совсем дерьмово. Они испуганно таращились во мрак и даже не пытались лягаться. Такое чувство, будто испугались до потери сил. Никогда прежде за ними такого не замечал. Особенно у Чёрта. Относительно нормально смотрелся только рыжий её величия.

Проклятые деревяшки! Несмотря на то что выглядели сухими, они напрочь отказывались загораться. Зуб ругался последними словами, а Карась сосредоточенно чиркал кресалом и скрипел зубами. Не помогло даже то, что парни, скрепя сердце, вылили на обломки почти весь самогон. Сдаётся, я начал понимать, почему на досках остались только следы от огня. Кто-то до нас уже пытался разжечь костёр и облажался по полной. Дерьмо!

Но и это оказалось не всеми хорошими новостями.

– Крест! – Таракан почти визжал. – Ты только глянь на это!

Тот брус, который мы с таким трудом забивали в крепёж, сросся с металлическими скобами, стал с ними одним целым. А когда парни попытались перерубить проклятущую хренотень, та зазвенела, оставляя на оружии зазубрины. Короче, дерьмовое колдовство, как оно есть.

Я посмотрел на окна: все чересчур узкие. Из таких щелей хорошо шмалять наружу, но в дырку едва ли пролезет даже Хорёк. В общем, мы оказались наглухо заперты в долбаном замке, где живёт какая-то срань, жрущая людишек и сжигающая их кости в печках. И, судя по всему, отсюда ещё никто никогда наружу не выбирался.

– Карась, продолжай работать. Зуб, сюда.

Звуки тихих шагов в темноте стали громче, точно те, кто там веселился, приближались или их стало больше. А может, и так, и так.

– Глыба, доставай свой свинорез и стой рядом с Карасём. Рогатый, туда же. Зануда, Хорь и Таракан, лезьте на коней и забирайте все болты, что есть. Ваша забота – шмалять во всё, что полезет к нам из темноты.

– Во что? – пискнул Хорёк. – Ни хрена же не видать! В кого нам пулять?