Черепаха Тарази

- Видите ли, - пробормотал Бессаз, разрезая ломтиками баранину, - наши наблюдения насчет его тростинки оказались верными. Представляю," что бы делал сейчас этот человек, окажись он за нашим столом?! Он набил бы свою трубку гашишем и предложил бы покурить с ним за компанию, уверяя, что это еще более обострит ощущение от вкусного ужина. Мы, есте-, ственно, отказались бы, но он по-хамски тыкал бы нам под нос свою трубку, г упрашивал, хохотал, ведя себя отвратительно. - Поймав на себе удивленный взгляд Майры, Бессаз пояснил: - Я говорю, Майра, о прикованном...

- Да, это был бы не очень желанный сотрапезник, - согласился староста и умолк, чтобы пожевать, шамкая, мясо.

- Гашиш? - переспросила Майра наивным тоном. - Я слышала об этом, но никогда не пробовала...

Старик ласково погладил ее руку и снова глянул на Бессаза, готовый его слушать.

- Гашиш, Майра, курят безнравственные люди, преступники и самоубийцы. Стараются заглушить вину, которая терзает их. Другие и вовсе не могут сами разобраться... Боятся жизни и хотят забыться... Впрочем, - сверкнул глазами Бессаз, - я не был бы против, окажись этот злостный курильщик сейчас в нашей компании. Вы бы увидели, как он юлит, хитрит, чтобы увильнуть от моих вопросов. Но я прижал бы его к стене фактами. Я, спросил бы: почему ты нес в своей трубке огонь и куда нес? Не надо быть очень умным человеком, чтобы догадаться спрятать внутри тростинки и каменную трубку. И вот я вижу, как господин этот идет, прекрасно одетый, не-;, много беспечный, как любовник, идет не прячась, не украдкой, а свободно, и вертит в руке, как клоун, свою тростинку вправо-влево, как будто она пуста, и насвистывает. Увидев стражу, он сразу же притворяется прихрамываю-, щим, чтобы опереться на свою тростинку, а там горит огонь. Куда и зачем? - воскликнул Бессаз, но тут же сморщился и сел, ибо почувствовал,; как крадется внутри его боль.

Чтобы не была заметна гримаса на его лице, Бессаз наклонился над тарелкой и поспешно проглотил кусок мяса. Пытаясь улыбнуться, он хотел дать понять, что ничего не случилось, а сам вдруг подумал, что у него, больного, есть что-то общее с прикованным, ибо оба наказаны страданием, хотя: курильщик - большим, Бессаз - меньшим. И поэтому нехорошо говорить о нем так мерзко. Пусть лучше старик рассуждает о нем, тем более что человек он заинтересованный...

Перетерпев еще одну пробежку боли, Бессаз поднял голову и посмот-; рел на спокойно сидящего старосту.

- Так куда он, по-вашему, нес огонь? - спросил он старика. i

- Мне кажется... - пробормотал староста, но не стал продолжать, лишь пожал плечами, как бы говоря, что он не вправе вести Бессаза по следам своих умозаключений. ;

Чуть было не разозлила Бессаза вся эта игра, и хотел он крикнуть: "Я несу всякий вздор о прикованном - и все для того, чтобы вы наконец при-, знались, чего вы от меня хотите!" Но сдержал гнев и вежливо продолжил дурацкую игру: s

- Не кажется ли вам, что, шагая так беспечно и играя тростинкой, он; нес огонь, чтобы поджечь? Дом, склад, тюки с шерстью, наконец... ;.

- Верно, иначе они не стали бы его приковывать, - тихо сказал староста и робко кашлянул при этом, давая понять, что не настаивает на своей версии и готов в любую минуту отказаться от нее.

- А может, наоборот: он шел, чтобы согреть окоченевшего, разжечь костер в доме больного? Или обогреть руки своим детям? Маленькие, такие беспомощные детские руки... - сказал Бессаз, чтобы придать своим умозаключениям остроту и сложность.

- Право, я не знаю, - хотел было снова уйти от прямого разговора староста, но Бессаз подбадривающе кивнул ему, чтобы старик не уклонялся.

- Если для благородных целей, то непонятно, почему он прятал огонь? как бы размышлял вслух староста. - Огонь от бога. Бог дал огонь, чтобы каждый, кто не согрет, голоден, мог взять его - согреться и насытиться. Но если вы прячете то, что не должно быть спрятано, что другие не-суг открыто, - не есть ли тут злой умысел? Простите, - спохватился старик, - может, я говорю бред?

- Нет, вполне здраво. А не думаете ли вы, что ему за долги или, скажем, за провинность не разрешено было пользоваться огнем? Поймите, я говорю это, учитывая законы другой страны, ведь прикованный - чужестранец. И наверное, есть такие страны, где суд может запретить свободно пользоваться огнем. А у прикованного, скажем, больные дети, и вот ради них он и решился на такой отчаянный поступок...

- Вы уверены, что он - чужестранец? - удивленно спросил старик и быстро нахмурился. И сказал довольно резко: - Все равно, он совершил преступление, нарушив запрет мужа. Да и откуда вы взяли, что у него были больные дети? - спросил староста, - А если, как вы говорите, долги... вместо того чтобы покрыть их, он пошел на воровство. Это и достойно высшего наказания! - Голос старика был суров и бесстрастен, Бессаз опустил голову, улыбнулся - наконец-то старик понял, чего от него хотят, и перестал притворяться.

- Но не такого сурового, правда? - задал вопрос Бессаз.