Черепаший галоп или Титановые звезды маршала Каманина

Следующий «Топаз» служил энергоустановкой ядерного буксира. 10-тонный аппарат был выведен водородной «Семеркой» на орбиту высотой 400 километров. В его составе был комплекс баков с 4 тоннами АТ/НДМГ в качестве полезной нагрузки, самого реактора, батареи электрореактивных двигателей и 4 тонн рабочего тела – ксенон-криптоновой смеси. Полеты с малой тягой – занятие медитативное. До орбиты ИСЛ танкер добирался год. К этому времени его и еще 11 аналогичных аппаратов (по одному в месяц, 6 запитывались от реакторов, 6 – от пленочных солнечных батарей по 250 квадратных метров) ожидал «Салют-6» – жилой модуль с пристыкованым хранилищем топлива емкостью 30 тонн, добравшихся до целевой орбиты значительно быстрее, хотя и ценой применения трех «паровозов». Перелив топливо в баки станции, танкер ушел на гелиоцентрическую орбиту – ресурс реактора подходил к концу, а гадить в месте будущей активной деятельности не хотелось. После прибытия трех первых танкеров до станции «своим ходом» добрался многоразовый лунник-«кран» с подвешенной кабиной экипажа. Одиннадцать с небольшим тонн топлива было перекачано в баки «Хиуса» (длинноногий аппарат напоминал космолет из «Страны багровых туч») – и многоразовый лунник совершил первую посадку. Самоходная кабина отцепилась от захватов и совершила «круг почета» по лунной равнине, после чего была подхвачена «краном» и возвращена к станции. Следующие три танкера перекачали топливо в баки «крана» – а конвейер продолжал работать. Новые танкеры запускались уже только на «солнечной» тяге – это было намного дешевле. После повторной заправки «Хиуса» на станцию на проверенном «Союзе» прибыл экипаж – два советских космонавта, француз и немец. Обследование «крана» показало отличное техническое состояние. В августе 84-го после длительного перерыва космонавты Советского Союза, Франции и ГДР вернулись на Луну. Посадку совершили на Базе Третьякова. Постояли перед могилой, дали залп из трех припасенных ракетниц. Демонтировали кой-какие элементы конструкции базы. За прошедшие годы трещинами пошел весь объем станции, поведение материалов в экстремальных лунных условиях представляло немалый интерес. Особенно в разрезе планов следующего года. Взлетели и состыковались нормально. Повторный осмотр «крана» неисправностей не выявил, БЦВК диагноз «здоров» подтвердил.

Ко времени второй экспедиции подогнали запасной «кран», «внеплановый» буксир притащил еще один реактор на таком же, как у кабины экипажа, луноходном шасси. Этот был предназначен для трехгодичной работы. Вместо эмиссионной рубашки реактор использовал двигатель Стирлинга и хотя давал всего 20 киловатт – для лунной ночи это было в самый раз.

Новую «бочку» положили в 2 километрах от старой базы. Внешне она напоминала старую – но конструкция ее была изменена радикально. Прилунившийся рядом экипаж первым же делом натянул над базой теплоизолирующий полог. Кран ушел вверх и вернулся с реактором. Его отогнали за группу скал, проложили и пометили вешками кабель. К лунному вечеру реактор был запущен. База была восстановлена.

Снабжение топливом для посадочно-взлетных операций осуществлялось «медленным и печальным» – однако относительно дешевым – солнечно-электрореактивным методом. А вот таскать таким образом оборудование было не с руки – терялся темп программы. Посему в декабре 84-го польский скрепер отправили к Луне на долгожданном ядерном РД-410. Нагретый в реакторе водород выбрасывался со скоростью 9 километров в секунду, что позволило из 28 тонн на низкой орбите довезти «до места» и сам 4-тонный «лунный трактор», и 11200 кило топлива, необходимых для его доставки. Реактор также увели на гелиоцентрическую орбиту. Дороговато, но главным было отработать технологию. В течение 85 года стартовало еще три «четыреста десятых». Второй взорвался на активном участке, вызвав волну протестов «Зеленых». То, что все обломки либо остались на высокой орбите, либо рассеялись в атмосфере, не повлияв на радиационный фон, во внимание ими не принималось.

Третий, усовершенствованный, отлетал как надо.