Через бури

Военное чутье Хренова о приближении большой войны подтверждалось, в особенности на новом месте, где он получал разведывательные сводки о концентрации немецких войск в оккупированной Польше вблизи новых границ.

Менее года проработал, возглавляя ГВИУ, получив в мае 1941 года вызов к товарищу Сталину, в обычное ночное время. Сталин принял его холодно. Не поднялся с места и не предложил сесть:

— Товарищ Сталин хотел бы знать, почему не выполнен приказ о переносе оборонительного вооружения со старых границ на новые рубежи?

— Товарищ Сталин, я просил вызвать меня, чтобы заявить протест против выполнения такого приказа.

— Товарищ Сталин не любит неподчинения, тем более протестов против отеческой заботы о населении присоединенных районов.

— Я потому и возражаю, товарищ Сталин, что согласно донесениям разведки и перебежчиков, гитлеровцы нападут на нас 22 июня 1941 года, когда снятое с прежних рубежей вооружение будет находиться в пути.

— Провокация! Он, Гитлер, проверяет нас на прочность, малейшая наша активность может быть истолкована как нарушение пакта, и находящиеся на отдыхе в Польше резервы мигом превратятся в ударную армию. Приступайте немедленно к выполнению моего приказа. Даже последняя уголовная сволочь держит слово. Надо не дать Гитлеру повода для нападения на нас.

— Товарищ Сталин! Я не выполнил и не могу выполнить против своей совести такого приказа и потому прошу вас освободить меня от занимаемой должности и отправить в самую горячую точку.

— Вот это слова не барышни, а солдата. Удовлетворяю вашу просьбу. Тимошенко, — произнес он, придвинув к себе желтый аппарат ВЧ прямой связи, — подыщи себе нового начальника ГВИУ. Маршал инженерных войск Воробьев подойдет. Хренову не сидится, хочется горяченького. Направим его заместителем командующего военным округом. Но куда? Крым? Хорошее место. Пока от солнца горячее. Но, видимо, он всегда должен помнить, что Севастополь русской горячей кровью омыт. Пусть заменяет людей инженерными штучками. — У меня все, генерал-полковник! Отправляйтесь по новому назначению.

— Разрешите идти, товарищ Сталин?

— Иди. До Крыма они не скоро доберутся. Укрепляй Севастополь. Там сам Лев Николаевич Толстой офицером сражался.