Через ее труп

Трудно сказать, была ли в его голосе враждебность или я просто накручивал себя. Мы давно уже окончили школу, а я так и не дал ему сдачи. Можно сказать, у нас ничья.

– В общем, как вы знаете, мы с Эшли живем в одном доме уже семь лет.

Хм, почему я так нервничал? Билли недостаточно хорошо играл, чтобы его пригласил какой-нибудь колледж, но я знал, что он был вне себя, когда не смог участвовать в финальном матче команды. Он наверняка считает, что это я виноват, хотя на самом деле сам себя подставил.

– За эти годы мы очень сблизились, – продолжил я.

Не знаю, почему в школе я был таким паинькой. Может, считал, что в любом проступке обвинят темнокожего? Поскольку я был единственным, то стал бы очевидным козлом отпущения. А может, я просто так устроен, потому что на самом деле ничего не изменилось. Я по-прежнему веду себя по-идиотски, хватая карманника на парковке, хотя ночь, которую он проведет в камере, все равно ничего не изменит – виновата система.

– В общем, в конце концов до меня дошло, что она самая удивительная женщина, которую может надеяться встретить мужчина. И я хочу попросить вашего благословения, чтобы жениться на ней.

Ну вот, я это сказал. Вышло не так гладко, как рассчитывал, но я хотя бы не струсил.

Повисла долгая пауза. Первой заговорила Эвелин:

– Я… мы… не знали, что у вас с Эшли… э-э-э… отношения.

– У нас их нет. Пока что.

Снова настала тишина. По моей спине струился пот. Они считают, что я свихнулся? Брежу? Они отключили звук в телефоне, чтобы обсудить, что за мужчина в двадцать первом веке делает предложение той, с кем у него нет романтических отношений? Я бы, наверное, и сам засомневался, если б не был так уверен, что мы с Эшли сделаем друг друга счастливыми. Она уже сделала меня счастливым. И (наконец-то!) намекнула, что я тоже для нее важен.

Я уже собирался сказать ее матери и брату, что она всегда была со мной рядом, помогала подготовиться к экзаменам и держала за руку, пока я дожидался результатов. И как я читал строчки ее текстов перед важным прослушиванием, и как пил с ней текилу, когда ее отвергли. Я хотел сказать, насколько мы близки в самом главном. Что нас притянуло друг к другу не внезапно в пьяном угаре. Что наши чувства основаны на общей истории и взаимном уважении.

Но мне не пришлось ничего объяснять. Потому что, как оказалось, у них уже сложилось мнение о нашем будущем.

– Ну наконец-то, говнюк! – взревел Билли, а я засмеялся от облегчения.

– Билли!

– Прости, мам. Я просто уже давно жду, когда сестренка найдет себе надежного парня. Который всегда поступает правильно, иногда за мой счет…

– Я это заслужил. Как и фингал, который ты мне поставил, – пошутил я.

– О чем это вы, мальчики?

Я никогда не говорил маме о драке с Билли в раздевалке, а он, видимо, не говорил своей.

– Просто дурацкая детская история, – ответил Билли.

– Что ж, если ты хочешь на ней жениться, мы не против, – произнесла Эвелин и добавила: – А если ты привезешь ее обратно домой, мы будем вдвойне счастливы.

– Всему свое время, мам, – возразил Билли. – Сначала он должен сделать ей предложение. И когда же настанет этот знаменательный день?

– Я собирался спросить на ее дне рождения.

Но Билли был другого мнения.

– Это только через месяц! – заявил он.

– Через три недели, – поправил его я.

– Трудно будет хранить тайну целых три недели, – поддразнила меня Эвелин.

– Ты уже купил кольцо? – поинтересовался Билли.

– Да.

– Так чего ты ждешь? Действуй!

Я не планировал делать предложение немедленно, однако нетерпение Билли было заразительно. Я забыл о горной вершине. Теперь я знал, с кем хочу провести всю оставшуюся жизнь, и хотел, чтобы эта жизнь началась как можно скорее.

– Ты сам поймешь, как выбрать правильное время, – сказала Эвелин. – Мы не хотели тебя подталкивать.

– Может, мне как раз и нужен был толчок.

– Ха-ха! Точно! – посмеялся Билли. – Держи нас в курсе.

Когда я повесил трубку, на лице у меня была такая широкая улыбка, что заболели щеки. Я не знал, чем занимается Эшли этим вечером, но был полон желания воспользоваться нашим соглашением.

Глава 17. Нейтан

Конечно, я запомнил, как ее зовут. Эшли Брукс. Она сделала что-то вроде реверанса, когда назвалась, как придворная дама перед королевой. Очаровательный жест, театральный, но в то же время скромный.

Ее нетрудно было найти. Она же актриса. Прежде чем поехать в гольф-клуб, я набрал ее имя в браузере и через 0,85 секунды получил тысячу результатов – участие в театральных постановках и фильмах, фотографии со съемок, старые и новые портреты, цветные и черно-белые. Я вздохнул с облегчением – она оказалась той, за кого себя выдавала, в отличие от остальных, кто маскируется под порядочных людей, в то время как постыдные секреты прожигают дыры в карманах.