Через год в это же время

Минни села в машину. Квинн тоже сел на свое место, но его лицо оставалось серьезным, когда он смотрел вперед через ветровое стекло.

– Ты действительно нечто вроде спасательного круга для этих людей. Это ведь не просто доставка еды, это… – Квинн замолчал и снова уставился вперед. – Люди в таком возрасте нуждаются в общении, им нужно, чтобы кто-нибудь к ним заглядывал, просто убедиться, что у них все в порядке.

Минни заметила, как на щеке Квинна запульсировала крошечная мышца. Он посмотрел на Минни и напряженно улыбнулся:

– Конечно, мне незачем тебе это говорить, но твое дело великолепно.

– Не так уж великолепно, – вздохнула Минни. – Во всяком случае, в финансовом смысле.

– Ну тогда тебе следует требовать плату за надевание кошачьих ошейников, – сказал Квинн, снова показывая царапины на своей руке.

– Ага, следует их поцеловать, чтобы не болели!

Такого рода сарказм был в ходу, когда Минни общалась с Иэном или своим братом, но Квинн ответил на ее слова пристальным взглядом. И между ними словно кто-то возвел стену. Минни не сразу заметила, что сдерживает дыхание. Квинн отвернулся, напряжение ослабло.

– Пожалуй, поцелуи оставим на следующий раз.

Минни понимала, что он шутит, но от этих слов у нее что-то затрепетало внутри. Казалось, в ее животе появилось гнездо с совятами, и они одновременно проснулись и захлопали крылышками, требуя еды. Минни стиснула зубы, разозлившись на собственную предсказуемость, на то, что вела себя подобно Флер, когда подобные Квинну произносят нечто смутно похожее на флирт.

– Ха-ха! – выдохнула она, качая головой из стороны в сторону, стараясь справиться с бурей внутри. – Ладно, шофер, хватит болтовни, у нас еще много стариков, которых нужно накормить, – сказала она.

Когда они закончили доставку, было уже пять часов. Квинн затормозил на автобусной остановке, потому что другого места не нашлось. Минни взяла с заднего сиденья последнюю коробку и протянула ему:

– А это тебе. Конечно, вряд ли это достаточная плата за целый день работы, но с учетом того, что ты стащил мое имя и с ним всю мою жизненную удачу, я бы сказала, что мы почти квиты.

Ей следовало выйти из машины, чтобы Квинн мог уехать до того, как появится автобус, но она не шелохнулась. Она просто сидела и смотрела на него, и ее губы сами собой растягивались в улыбке. И улыбка отразилась на его лице, как в зеркале, а потом он потер ладонью рот и уставился на свои колени.

– Послушай… – начал Квинн, и слово надолго повисло в воздухе. – Если у тебя есть время, то, может быть… – Он посмотрел на свои руки, скрестил пальцы, потом сжал кулаки.

– То?.. – подбодрила его Минни.

– Ну я… я знаю кое-кого еще, кому понравился бы этот пирог.

– И кто же это?

– Ну… моя мать.

Квинн объяснил, что как-то упомянул историю ее имени при матери, и той захотелось познакомиться с Минни. Минни показалось, что ей готовят ловушку. Неужели все это предложение помощи было задумано для того, чтобы она почувствовала себя обязанной познакомиться с женщиной, которую ненавидела ее собственная мать? Квинн потратил на нее целый день, она сидела в машине этой женщины… Вряд ли она могла отказаться.

Второе января 2020 года

Тара Хэмилтон жила в Примроуз-Хилле, в северной части Лондона. Когда они ехали по Камден-роуд, Минни смотрела в окно на такие знакомые картины. Она выросла неподалеку отсюда. И, глядя на эти улицы из окна «бентли», она чувствовала себя Алисой, которая сквозь зеркало всматривается в другую версию реальности. После ее рождения в больнице Хэмпстеда Минни до пятнадцати лет жила с родителями и братом в Чок-Фарм, в квартире с двумя спальнями, прежде бывшей муниципальной, по другую сторону железнодорожного моста от Примроуз-Хилла. Потом родители перебрались дальше на север, в отдельный дом. Но все детские воспоминания Минни были связаны именно с этой квадратной милей города.

Когда Квинн повернул на Риджентс-парк-роуд, город изменился. Шумные грязные улицы Камдена уступили место зеленому элегантному Примроуз-Хиллу. Прекрасные дома с ухоженными палисадниками и безупречно покрашенными ставнями смотрели на парк. Любители бега в дизайнерских спортивных костюмах проносились мимо. Упитанные люди выгуливали упитанных собак. Достойного вида джентльмены в длинных верблюжьих пальто деловито вышагивали по тротуарам, держа под мышками свернутые газеты.

– А ведь это всего в миле от того места, где я выросла, но кажется, что здесь просто другой мир, – сказала Минни, наблюдая за людьми и домами, мимо которых они проезжали. – Я сюда не возвращалась уже много лет. Разве не забавно, как какое-то место может оживить детские воспоминания? Вон там, подальше, в Кентиш-Тауне, был молодежный клуб… Если ты не успевал перехватить ночной автобус вовремя, то в итоге оставался вон на том мосту. – Минни показала вдаль по улице.