Через годы и расстояния

Зато районные коменданты приняли это дело близко к сердцу. Хоть такая работа и не входила в круг их обязанностей, они помогали найти помещения под школы, сделать ремонт и т. д. Ко мне довольно часто поступали из районов донесения и просьбы, касавшиеся подготовки к учебному году. Мы пошли даже на такой шаг: вывели из города несколько советских госпиталей и передали их здания местным властям под школы.

Самым беспокойным районом Буды был 11-й, через который проходили главные городские магистрали на юг и на запад. Но комендант этого района гвардии майор Павел Фотиевич Дудкин и его заместитель по политической части майор Антон Григорьевич Жебрак успешно справлялись с работой. В комендатуре имелась крепкая партийная организация, возглавляемая старшим лейтенантом А. И. Кошкаревым, дружно действовали комсомольцы, которыми руководил младший сержант Островский.

Народ в 11-й комендатуре, как, впрочем, и в других комендатурах Буды, подобрался молодой, энергичный. Мы специально направляли туда тех, кто покрепче да повыносливей. Ведь бойцам и командирам приходилось иной раз пробегать несколько километров по горам и лесам, чтобы поспеть к месту происшествия или задержать преступников. Комендатуры имели, конечно, автомашины. Но какая езда по лесам и садам, через изгороди, среди развалин? Вот и выручали ноги. Бойцы так натренировались в беге с препятствиями, что наверняка уложились бы на соревнованиях в нормы мастеров спорта и перворазрядников.

Километрах в десяти от Будапешта находился один из его пригородов — Будафок, расположенный на правом берегу Дуная, у дороги, ведущей к озеру Балатон. Этот маленький городок славился винными подвалами, общая протяженность которых составляла около 34 километров! Подвалы и проходы между ними образовались после выемки камня-песчаника, употреблявшегося при строительстве Будапешта. В них-то и были созданы винные склады и теплицы для выращивания шампиньонов.

В громадных подвалах Будафока немцы размещали во время войны целые заводы по сборке самолетов и танков.

Естественно, что в этом пригороде наиболее развитой была ликеро-водочная промышленность, хотя имелся тут и рыбозавод, и мануфактурная фабрика, и еще десятка полтора предприятий.

Вполне закономерно, что в Будафок стекались любители промочить горло не только водой, но и более крепкими напитками. Соблазн был велик. И нечего греха таить, этому соблазну поддавались даже некоторые военнослужащие. Мне пришлось одного за другим снять с должности двух комендантов Будафока и их замполитов. Не смогли навести нужный порядок!

Мы решили укрепить этот район, послав туда наиболее дисциплинированных и энергичных офицеров. Пост коменданта занял гвардии майор Вячеслав Владимирович Сенькевич. Службу в рядах Красной Армии он начал воспитанником Бакинского пехотного училища. Прошел путь от командира взвода до заместителя командира полка по строевой части. Требовательный командир и хороший товарищ, Сенькевич умел прислушиваться к мнению своих помощников и подчиненных, поощрял их инициативу.

Заместителем по политической части был у него гвардии капитан Иван Поликарпович Омельченко — невысокий, крепкого сложения украинец, на полном лице которого весело светились серые глаза. Подтянутый, аккуратный, общительный Омельченко легко сходился с людьми, располагал к задушевному разговору. Учитель по профессии, он начал войну парторгом роты, а закончил ее агитатором артиллерийского полка. Прежняя работа и фронт много дали Ивану Поликарповичу. А главное, замполит умел подобрать «ключик» к сердцу каждого солдата и офицера.

* * *

Должность бургомистра Будафока занимал в ту пору прекрасный человек, старый коммунист-подпольщик Янош Баранья, многие годы проведший в фашистских застенках. И он, и Омельченко были по натуре очень сердечными людьми. Они быстро поняли друг друга и хорошо сработались. Особенно заботились оба о венгерских детях, их быте, учебе.

Видно, немало полезного сделал Омельченко для ребятишек, если помнят его в Будафоке и по сей день. Эти ребятишки давно уже стали взрослыми, но и теперь не забывают советского капитана, рассказывают о нем своим детям. Через 15 лет после того, как Омельченко уехал из Венгрии, пионеры Будафока разыскали его, завязали с ним переписку. В нее включился и бывший бургомистр Ялюш Баранья. Годы не стерли их дружбу.

Я уже упоминал о старшем офицере Центральной комендатуры гвардии капитане Александре Афанасьевиче Тимченко. До войны он работал в газете на Северном Кавказе. На фронте был сперва начальником штаба инженерного батальона, а потом заместителем начальника штаба тыла воздушно-десантного корпуса. Мы очень ценили этого на редкость честного, принципиального и работоспособного офицера. Но обстановка заставила послать его в Будафок помощником коменданта — до Тимченко на этой должности сменилось несколько человек, и никто не «усидел» долго.