Через мое окно

Чувствую ее руку на моей, тепло ее кожи наполняет меня и успокаивает. Я не осмеливаюсь смотреть на нее, потому что знаю, что если это сделаю, то буду близок к потере контроля и начну молить о поцелуях.

Уставившись на оконное стекло, я говорю.

- Моего дедушку госпитализировали.

На секунду, она ничего не говорит.

- Оу, что случилось?

- У него был инсульт, и он потерял сознание в ванной. – Мои глаза следуют за каплей, которая медленно стекает по стеклу. - Медперсоналу учреждения потребовалось два часа, чтобы хватиться его и найти без сознания, так что мы не знаем, проснется ли он, и будут ли серьезные последствия.

Она сжимает мою руку.

- Мне очень жаль, Арес.

- Два часа… - бормочу, с комом в горле, но сглатываю. – Мы вообще не должны были позволять, чтобы его увозили в это учреждение, у нас достаточно денег, чтобы оплачивать сиделку на дому. Дома ему было хорошо, и медсестра всегда проверяла его показатели, следила за ним. Я уверен, что если бы он остался дома, этого дерьма не случилось бы.

- Арес…

- Мы должны были настоять против этого решения, мы были гребаными трyсами. Конечно, мои дяди хотели, чтобы он был в пансионате, я уверен, что они со скрещенными пальцами ждали, когда он там умрет и оставит им наследство. Мои дяди, двоюродные братья… - Делаю жест неприязни, – они мне противны. Ты даже не представляешь, что деньги могут сделать с людьми. Мой отец был единственным, кто решил обойтись без денег дедушки, он просто занял определенную сумму, чтобы начать свой бизнес и, когда добился успеха, вернул деньги. Думаю, поэтому дедушка был более расположен и близок к нам; по-своему он восхищался отцом.

Пока я продолжаю, Ракель успокаивающе поглаживает мою руку.

- Мой дедушка нас так любил, а мы позволили, чтобы его забрали в это место. А сейчас он… - Глубоко вдыхаю. – Я чувствую такую вину.

Я опускаю взгляд. Ракель перемещается и садится на мои колени. Жар ее тела расплывается по мне, ее руки обхватывают мое лицо, заставляя посмотреть на нее.

- Это не твоя вина, Арес. Это было не твое решение, ты не можешь винить себя за решения других.

- Я должен был бороться сильнее, не знаю, сделать что-то.

- Я тебя уверяю, если бы ты нашел выход, ты бы сделал все, что нужно. Ты не можешь так мучить себя, теперь остается только ждать и верить, что все будет хорошо, и он будет в порядке.

Я смотрю ей прямо в глаза.

- Как ты можешь быть так уверена?

Она одаривает меня искренней улыбкой.

- Я просто это знаю, ты через многое прошел, думаю, ты заслуживаешь отдыха. Твой дедушка поправится.

Не совладав с собой, я притягиваю ее к себе и обнимаю, пряча голову в ее шею. Ее запах наполняет меня, успокаивает. Я хочу остаться так, рядом с ней. Она позволяет мне обнять ее и гладит меня по затылку.

Это такое облегчение, рассказать кому-то о своих чувствах, освобождаясь, ты как будто лишаешься груза и делишь боль. Я вдыхаю ее аромат, делая глубокий вдох, еще сильнее погружаясь в ее шею.

Не знаю, сколько мы уже времени в таком положении, но я благодарен, что она не отстраняется, позволяет держать себя и прижимать к своему телу.

Когда она, наконец, отстраняется, мне хочется протестовать, но я этого не делаю. Мои пальцы нежно гуляют по ее лицу.

- Ты такая красивая, - говорю ей, видя, как она краснеет.

Тыльной стороной ладони она прикасается к моей щеке.

- Ты тоже красивый.

Радостное чувство наполняет мою грудь…

Так вот, что значит быть счастливым. Этот момент идеален: дождь, стучащий в окно, она, сидящая на мне, ее рука на моем лице, наши глаза, у которых такой глубокий разговор, что простых слов никогда не будет достаточно.

Я никогда не думал, что со мной будет что-то подобное. Считал, что любовь это просто оправдание для того, чтобы позволить другому человеку нанести тебе вред. Что подпустить к себе девушку, значит ослабеть. Тем не мене, я здесь, пускаю ее, и страх почти исчез, его затмило это замечательное теплое чувство.

Я облизываю губы, рассматривая каждую деталь ее лица, хочу запомнить его, чтобы вспоминать, когда ее не будет рядом. Звук дождя смешался со звуком ее тихого дыхания, а в моих ушах эхом отдается мое сердцебиение.

Я открываю рот и произношу это еще до того, как перестаю об этом думать:

- Я люблю тебя.

Ее глаза раскрываются в удивлении, рука на лице перестает двигаться. Я знаю, что она этого не ожидала, потому что и я тоже. Слова вылетели из моего рта без моего контроля. Между нами воцаряется тишина, она опускает руку, чтобы прижать ее к своей груди, сомневаясь. Явная нерешительность на ее лице.

- Все хорошо, ты не обязана отвечать, - уверяю ее, изображая улыбку. – Последнее чего я хочу, это давить на тебя.

- Арес… Я…

Я беру ее лицо и наклоняюсь к ней, целую в щеку и направляясь к уху.

- Я сказал, что все в порядке, ведьма. – Мое дыхание на ее коже, заставляет ее вздрогнуть, что приносит мне наслаждение.

Когда я отстраняюсь, она кажется в нерешительности, ерзая на мне. Я дарю ей свою лучшую улыбку, сжимая ее бедра.

- Не шевелись так, у моей выносливости есть лимит.

Кровь приливает к ее лицу, и она опускает взгляд.

- Извращенец.

- Красавица.