Через семь гробов

  ...Для написания отчета немцы посадили Голдберга в отдельное помещение. Даже с душевой кабиной! За полдня он управился с предварительным текстом, еще полдня ушло на внесение правок, понадобившихся Фомину. Отправлял он отчет из консульства, конечно, но русские (или немцы, кто теперь их разберет?) проконтролировали, что он со своего коммуникатора передал на консульский узел связи. Был, конечно, соблазн передать на консульский узел одно, а отправить с него другое, но... Честно говоря, было страшно. Опять же, чертов Фомин, похоже, вполне соответствовал тому образу почти что всемогущего мастера тайной войны, который сложился вокруг его имени в ОРС. Он вставил в отчет такие иезуитские моменты, что, вздумай Голдберг от них отказаться, свалить все на Фарадея уже бы не вышло. Черт, все-таки Фарадей у них! Вот уж кому Голдберг сейчас никак не завидовал. Ну и поделом ему, а то слишком много пытался из себя строить.

  Но Фомин, черт бы его побрал, хорош! Это же надо - всего-то и записал, что ошибочный вывод о причастности капитана-пилота Корнева к русским спецслужбам был сделан на основании информации, собранной агентом Фарадеем! И все - ведь его, Голдберга, построения исходили из того, что Корнев как раз-таки не простой капитан-пилот. И попробуй теперь дай задний ход - вся схема с виноватым Фарадеем летит псу под хвост, и ОРС назначает в отношении спецагента Голдберга расследование, по итогам которого... Лучше и не думать, что там будет по итогам! А Фомин изящно вывел из-под подозрений русского агента. Скорее не агента даже, а как русские говорят, 'operativnika', то есть специалиста по прямым акциям. И хорошего, черт возьми, специалиста - как он управился с пиратами! Ну да ничего. Были у Голдберга кое-какие соображения насчет того, как ему потом переиграть все в свою пользу и со всеми поквитаться. С Фоминым и Корневым в особенности...

  Тем временем Корнев, ничего не подозревая о том, кем его считает спецагент Голдберг, как, впрочем, ничего не подозревая и о самом существовании спецагента Голдберга, летел на Райнланд. Летел, увы, не на своем корабле. За 'Чеглоком' прилетел спасательный корабль 'Исеть', и сейчас корневскую птичку везли на Александрию для ремонта. Кстати, все расходы, связанные с буксировкой и ремонтом 'Чеглока', взял на себя Объединенный совет акционеров Скраггенхольда, что Корнева откровенно порадовало. Нет, конечно, за свой счет ему бы это встало не очень и дорого - большую часть списали бы за те взносы, что он платит в гильдию, но если можно сэкономить, это всегда хорошо. А взносы пригодятся как-нибудь потом. Хорошо бы, попозже.

  Лететь пассажиром было непривычно. Роман даже вспомнить не смог, когда он так летал последний раз - получалось, что уж очень-очень давно. Пришлось практически заново осваивать искусство собирания вещей и упаковки рюкзаков (побольше и потяжелее себе, поменьше и полегче - Хайди). А что вы думаете, не искусство? Еще какое искусство! Тут самое главное - правильно определить, какие вещи нужны, без каких можно обойтись, а на какие и смотреть не надо. Таскать же самому придется, вот и соображай.

  Условия в полете оказались тоже, мягко говоря, непривычными. То есть Корнев помнил такое на авианосцах, а вот для Хайди тесная каютка с двухъярусной койкой оказалась в новинку. Ну да, военный корабль, ничего не поделаешь. Зато какой корабль! Что бы кто ни говорил, а стать пассажирами фрегата 'Брейвик' и Роману, и Хайди было приятно. Уж очень добрые воспоминания были у обоих связаны с этим корабликом.

  Нидермайер, уже не штабс-капитан-лейтенант, а корветтенкапитан, тоже был рад своим пассажирам. Поскольку Роман и Хайди оформили в немецком консульстве на Скраггенхольде помолвку и теперь официально числились женихом и невестой, Нидермайер выделил им двухместную каюту и теперь они могли наслаждаться уединением во время полета. За столом в кают-компании пришлось рассказывать не только о похождениях на Скраггенхольде, но и о побеге из пиратского плена - господам офицерам хотелось узнать все из первых рук. Слушателями офицеры оказались благодарными и уважение к русскому капитану-пилоту и его невесте выказывали вполне неподдельное. А как иначе - несколько совсем молоденьких лейтенантов вообще не имели никаких наград, а тут восемнадцатилетняя девчонка с медалью 'Креста заслуг'. Про русского с его русскими наградами и самим 'Крестом заслуг' даже разговора нет. И ладно русский, он все же боевой офицер в отставке, а девчонка с медалью - это вам не просто так!