Через тернии… к счастью!

– Хорошая лодка, да ружьё особенно в здешних местах – наипервейшее дело! Жаль, мал ты ещё, – досадливо крякал дядя Володя, – а то бы мы с тобой на охоту сходили, на рыбалку. Знаешь, какие у нас места? – он любовно похлопал по деревянному, потемневшему борту лодки и прищурил глаза. – Закачаешься! А на рыбалку мы с тобой сходим. Обязательно! Погоди маленько, вода спадет, вытащу мотор и айда…

Мишка внимательно слушал своего родственника, абсолютно не понимая, куда и зачем должна падать вода и что означает странное и незнакомое слово «айда». Торопливо семеня и спотыкаясь, он поспешал за дядей Вовой, который вышагивал впереди.

– С поселковыми пацанами ты сам познакомишься, а мы идём к Егорычу. Он учитель и, вообще, знаток этих мест. А из меня какой рассказчик! – он сокрушённо взмахнул рукой и резко повернул к маленькому домику с весёлыми, яркими наличниками, который чудом удерживался на самом краю крутого берега.

– Егорыч! – громко позвал дядька, с трудом протискивая могучее тело в довольно узкую дверь. – Это я, Володя Карцев!

Мишка проворно шмыгнул следом и теперь с любопытством оглядывал маленькую комнатку с низкими, нависающими на голову потолками и стены, увешанные пучками разнообразных трав, источавших утончённый аромат.

– Ты дома? – вторично окликнул дядька хозяина, и из соседней комнаты выскользнул худой старик, держа в руках глиняный горшок.

– Дома я, дома! – старик приветливо кивнул головой и, поставив горшочек на стол, пояснил:

– Снадобье варю. Макаровне. Вчера приходила, чирьи, говорит, замучили. А ты чего орешь, прости меня Господи?! И тебя за то, что наградил тебя таким зычным голосиной!

– Что есть, то есть, – дядька виновато склонил голову. – Вот, племянника тебе привёл, Мишку. Не побудешь с ним, пока я в гараж схожу? – дядя Вова слегка подтолкнул мальчишку вперёд, а Егорыч, окинув смущённого паренька молниеносным взглядом, удовлетворенно кивнул головой.

– Иди уже, машинная твоя душа! А племянника я найду чем занять, – он взял у Мишки лёгкую куртку и повесил на гвоздик. Дядя Вова смущённо кашлянул и, облегченно вздохнув, исчез за дверью.

– Ну, давай знакомиться, – старик подошёл к Мишке и протянул ему костлявую руку. – Михаил Егорович, а попросту – Егорыч.

Маленький Мишка неумело сунул в сухую и жилистую ладонь свою крошечную ручонку.

– Мишка, – робко пролепетал паренёк и покраснел. – А кем вы работаете?

– Учителем истории. Работал, – поправил учитель и, приняв озабоченный вид, обратился к Мишке.

– Ты, тёзка, посиди пока, а я закончу свои дела, и мы с тобой будем готовить обед. А на обед у нас сегодня… – он задумчиво поднял глаза к низенькому потолку и торжественно провозгласил. – Мы с тобой будем варить полевой супчик! Слыхал про такой?

– Нет! – Мишка отрицательно потряс головой и с немым обожанием посмотрел на своего нового знакомого, общавшегося с ним, как с равным. Егорыч сунул ему в руки какой-то облезлый барабан с потемневшей от времени костью и кратко пояснил:

– Это шаманский бубен с колотушкой. Я тебе потом всё расскажу, если тебе будет интересно.

За довольно длительный промежуток времени, который парнишка провёл в одиночестве, Мишанька успел рассмотреть всё убранство небольшой комнаты. И старый, потрескавшийся лук с парой деревянных стрел, и какие-то черепки, аккуратно разложенные на тумбочке, и длинный, неуклюжий балахон из шкуры неведомого зверя.

А потом они пошли на берег реки, где на костре готовили вкуснейший обед. Простенькая, но сытная и питательная похлёбка из картошки, кусков мяса и лука. Мишка наелся до отвала неведомого доселе варева, аппетитно пахнувшего дымком. Его неумолимо потянуло в сон.

– Егорыч, – сонно пробормотал Мишка. – Расскажите что-нибудь про Север.

Старик, прекрасно понимая Мишкино разморённое состояние, привёл его домой, уложил на старенький диван и, укрыв лоскутным одеялом, принялся говорить простыми и доступными для шестилетнего ребёнка словами. Великолепный знаток истории, радуясь про себя, что ему попался самый терпеливый и благодарный слушатель, старик рассказывал про образование посёлка, про несметные залежи соляных россыпей, которые скрывала от людского глаза богатая северная земля.

С непонятным удовольствием Мишка слушал его неторопливо текущий говорок, изредка проваливаясь в приятную дремоту, и наконец уснул, улыбаясь чему-то во сне. Старый учитель, услышав ровное сопение мальчугана, замолчал, долго, с лёгкой улыбкой смотрел на спящего Мишку, а затем нахмурился, покачал головой и вышел на цыпочках.

Егорыч копошился во дворе, когда послышался скрип открываемой калитки и показалась внушительная фигура Карцева. Растерянно поглядев на старика, он озадаченно спросил:

– А где мой племяшок? Или домой убежал?

– Спит, – ответил старик и насупился.

– А ты чего какой мрачный? Может Мишка чего набедокурил?

– Что он может натворить, божий человечек? Утомился, да уснул! – лицо Егорыча внезапно просветлело, и он неожиданно улыбнулся.

– Оставил бы ты его у меня. Проснётся, я приведу его к вам.