Через тернии к звёздам

— Дело в том, что совсем недавно, я размышлял на эту тему. Я по поводу «Белой Стрелы». Все мои неприятности начались из-за этой организации. Нет, не вы конкретно были причиной моих неприятностей, — махнул он рукой, предупреждая мои возражения, — но благодаря вам, страна стала избавляться от таких как я. Тогда, я проклинал «Белую Стрелу», которая, или из-за которой, начались изменения в политике государства. Я был преуспевающим бизнесменом, у меня никогда не было проблем с деньгами, — рассказывал он, а из глаз у него текли крупные слёзы, но он словно не замечал их, — и тут вдруг арест. Я лишился всего. Недвижимости, бизнеса, верных товарищей. Так я думал тогда. Я не понимал, что во всех бедах виноват я сам. Я не платил рабочим зарплату, а покупал вместо этого недвижимость за рубежом и яхты. И это во время перемен. Я не понимал, что так больше жить нельзя. И я со своей жадностью попал как кур в ощип. Я кинулся за помощью к своим товарищам, но они оттолкнули меня. И я понял, что нет у меня друзей и не было никогда. И тогда, я стал винить именно вас. Вы были для меня истинным злом. Но шло время. На лесозаготовках я многое поменял в своей жизни. Я по-другому стал смотреть на саму жизнь, и понял, что я сам виноват во всём. Я стал передовиком производства. Меня повысили до бригадира. Я стал ощущать счастье от того, что приношу пользу своими собственными руками. Я стал другим. Но обида на вас во мне осталась. И вот теперь, когда с меня сняли судимость, и отправили на вольные хлеба, я оказываюсь здесь. Все два месяца, я, не переставая поминал вас. Я ругал вас последними словами за то, что вас сейчас нет, когда вы действительно нужны. Я не надеялся, что вы освободите нас. Я думал, что вы можете только карать невиновных. Извините, я тогда был очень зол на вас, ещё и из-за того, что попал на зону. Но вот, сейчас, именно вы пришли на выручку, и это ломает всю мою логику. Это сломало мою застарелую обиду на вас. И я сейчас просто не знаю, как себя вести. Простите меня. Я наверно чушь какую-то несу.

Я слушал его и смотрел на него взглядом ра-хат, и удивлялся. На моих глазах, сейчас происходило чудо. Затемнённые части его ауры, как будто сгорали. Они с начала становились ярко красными, даже начинали светиться, а потом, как будто выгорали, и становились светлых тонов. Какое-то время цвет на этом месте менялся, но со временем он стабилизировался, и становился однородным голубым цветом, как и вся аура. Нет, он не стал ангелом, но он стал настолько чистым, после всего своего монолога, что с него смело можно писать икону. Со слезами, с чистосердечным покаянием, он очистил свою душу. Очистил от всех оставшихся обид.

Я хлопнул его по плечу и сказал:

— Нет Лев Борисович, не ерунда это, это жизнь. Вот вы мне сейчас всё это рассказали, почувствовали, что вам стало легче?

— Да, — улыбнулся он в первый раз, и вытер слёзы, — действительно, сейчас мне стало очень легко. Я снова стал чувствовать краски жизни. Спасибо вам.

— Это, наша работа, Лев Борисович, — улыбнулся я в ответ, — и если не мы, то кто?

И в этот момент, мы увидели, как к совхозу стали приближаться огни приближающихся фар автомобилей. Их было много. Очень много. Конца с этого места не было видно. Первым в совхоз въехал уже знакомое нам такси Махмуда. Он, как глава всей этой колонны, как только въехал, сразу остановился напротив крыльца казармы, так как именно там находилась основная часть народа. И там же стоял Кречет. Меня он ещё не заметил, так как я был в стороне от этого столпотворения, общался с Львом Борисовичем. Выйдя из машины, он сразу направился к Кречету, ни минуты не сомневаясь, что именно он может дать ответы на все интересующие его ответы. Узнать он его не мог, так как Кречет был в маске, но его это не остановило. Он знал, что именно этот человек, один из его пассажиров. Я поспешил к Махмуду. Дело в том, что я не поставил в известность Кречета, о том, что мы ждём помощи. Как-то не сложилось. Мы все были заняты, и я упустил из виду этот вопрос. Кречет до сих пор был в состоянии стресса. Он не знал, как мы будем выпутываться из этого положения.

— Здравствуй Махмуд, — протянул я ему руку, — я рад, что ты смог так быстро организовать такой конвой. Поверь, я очень признателен тебе.

— Брось Саша, — улыбнулся он, пожимая мою руку, — не надо меня благодарить. Это я, и мои товарищи должны благодарить тебя и Николая, за то, что вы сделали для нас. Среди тех людей, кто приехал со мной, есть и те, кто потерял своих близких в этом году. Потерял, в смысле, потерял информацию о них. Возможно, кто-то сейчас из этих людей, и будет тем человеком, за которыми приехали мои друзья. А я, приблизительно это и ожидал увидеть, когда ехал сюда. «Белая Стрела», никогда не думал, что судьба сведёт меня с ней. Я прав, Саша?

— Да Махмуд, ты прав, — не стал я отпираться, — ты, один из немногих, кто видел членов этой организации без маски. И надеюсь, всё останется так как и было.