Через тернии к звёздам

— И вот ещё что, Герхард, — заговорщицки сказал Путилин, — ты там со своими инсургентами разберись. Нам в союзе не нужны всякие популисты и либерасты, русофобы и гомофилы. От своих мы избавились, чужие нам не нужны. Иначе, позже, по ним будет работать «Белая Стрела», это может ударить, по твоему имиджу. Лучше прослыть кровавым, чем непутёвым.

— Ха, — обрадовано вскрикнул канцлер, — а в прессе утверждал, что ты не имеешь на них управы. Но я тебя понял, Владимир. И полностью с тобой согласен. Такие люди действительно нам будут только мешать, баламутить народ. Более того, я уже провожу эту работу. А последний инцидент только ускорил эту работу. Но я включу в эту работу и те пожелания, что высказал ты, и брошу на это все средства.

— Отлично, Герхард, — устало сказал Путилин, — я рад, что мы решили с тобой все вопросы. Очень хорошо, что ты, всё-таки, позвонил. Теперь передаём эстафету дипломатам?

— Конечно, Владимир, — согласился с ним канцлер, — дальше пусть работают дипломаты. И спасибо тебе, Владимир!

— До свидания, Герхард.

— До свидания, Владимир.

База «Белой Стрелы»

На базе мы оказались уже под вечер. Георгич был на месте, у себя в кабинете. Ждал нас. Мы зашли к нему всем кагалом, и я отрапортовал:

— Товарищ полковник, задание выполнено, потерь нет. — Вполне официально доложил я о выполнении задания. Ну а что? Мы теперь официальная структура и надо соответствовать.

— Ладно, майор, — поддержал он меня, — я уже в курсе всего, можешь не продолжать. Так, товарищи офицеры, вы сейчас идите к себе, отдыхайте и собирайтесь. Завтра с утра перебираетесь на новую базу. А я пока здесь отпускников ещё подожду. Прапорщик Загоруйко уже там, со всем своим хозяйством, он вас встретит. А ты майор, задержись пока. Переговорить надо.

— А Загоруйко, это кто, товарищ полковник? — Удивлённо спросил Кречет.

— Эх вы, — расстроено махнул рукой Георгич, — махновщина. Всё, бросайте эти вольности. Вы теперь боевая часть в структуре Вооружённых Сил Российской Федерации. Думаю, Хват вам уже рассказал о реорганизации?

— Ну, так, — покрутил кистью руки Кречет, — в общих чертах. Не до того было.

— Понятно. — Удовлетворённо кивнул Георгич.

— Поступило задание от Главы, — продолжил он, — создать бригаду на нашей базе. В смысле, бригаду будем создавать мы, но место дислокации будет находиться в другом месте. Здесь, как вы понимаете, мы не поместимся. Бригад Оперативного Реагирования «Немезида», так будет она называться. А располагаться мы будем в Подмосковье. Утром придёте, выдам пропуска и адрес бригады. Машину возьмёте с гаража, всё равно перегонять. Одной вам достаточно будет. О целях нашей бригады узнаете позже, а Загоруйко — это Никитич. Привыкайте. И не разлагайте мне бригаду. Между собой, можете общаться, как хотите, но среди подчинённых и посторонних, только по уставу. В конце концов, мы теперь военизированное подразделение в составе Российских войск. Элита. Хоть и ЧВК. Не ухмыляйся Ребус, действительно элита. И подчиняться будем непосредственно Главе и никому больше. И вот ещё что, — улыбнулся он, — чуть позже, вас ждут награды, за ваше последнее задание. Только что звонил Глава, и обрадовал такими новостями. Груз, что вы доставили, очень ценен. Фактически — это выход из тупика, но об этом тоже позже. А теперь можете быть свободными.

Парни развеселились, и переговариваясь, и подталкивая друг друга, пошли на выход. Я остался.

— Присаживайся, Хват, — предложил мне Георгич, — рассказывай.

— О чём рассказывать, товарищ полковник? — Не совсем понял я вопроса.

— Ой, — махнул он нетерпеливо рукой, — брось свою официальщину. Мы сейчас вдвоём. А интересует меня, как так получилось, что открыть саркофаг смог только лаборант? Причём, даже не помышляя об этом.

— У меня только предположения пока, Георгич. — Задумался я. — Дело в том, что камень этот, он светится. То, что обнаружили наши приборы — это не тот свет. Он ещё и в другом спектре светится. Я вижу этот свет обычным взором. Но раньше я такой свет больше нигде не видел. Я же чаще всего пользуюсь обычным взором. И когда мы привезли этот камень в лабораторию, такой же свет я увидел у учёного и лаборанта.

— Как фамилия учёного? — Уточнил он у меня.

— Северов, Андрей Павлович. — Ответил я.

— Понятно, — о чём-то размышляя, кивнул головой Георгич.

— А ты знаешь, — продолжил он, немного погодя, — что только из-под их руки, работают те символы, из твоего блокнота? Писать пробовали многие, но всё бесполезно. И только профессор, и лаборант, способны заставить работать эту азбуку.

— Очень интересно. — Теперь уже я ненадолго задумался.